Я рассмеялся, поняв о чём она, но под взглядом Ярыча, решил не затягивать разговор.
— Ты скоро домой?
— Как отпустит. А отпустит она только если сын вернётся с полным списком препаратов для поддержания беременности.
По-моему, тут они перегнули. Хотя, зная его мать, это вполне могла быть её личная инициатива.
— Всё понял, — улыбнулся я, — Буду ждать тебя дома.
— Хорошо.
Она положила трубку, а я взглянул на хмурого Бондаренко. Тот ничего не сказал, но всё было написано на лице.
— Лучшие уходят среди первых, — хохотнул я, хлопнув его по плечу. — Переключай сигнал, Ярыч. Устроим мажору незабываемое свидание с моей женой.
— Изверг, — хмыкнул Брат и потянулся за ноутбуком на заднее сидение.
Весь день был полон сюрпризов. С момента задержания рыжего всё пошло наперекосяк, начиная от взбешенного Бати, прознавшего про подготовку и назначившего Польцу выговор, что гарантировано приведёт к полевым учениям, до вмешательства представителя посольства соединенных штатов с требованием прекратить несанкционированную операцию в отношении гражданина США. И они были бы сразу посланы нахрен, но весь вопрос заключался как раз в том, что у мажора было двойное гражданство, а Панфилов-старший слишком большая шишка, с которой нельзя было не считаться.
В общем, посольство и сам Панфилов были отшиты лично Батей, который урегулировал все вопросы через верхушку, пообещав нам полугодовую командировку в Астрахань. «Чтоб неповадно было». Наказание жестокое, но справедливое, поскольку наши действия являлись уголовно наказуемыми.
В итоге, вернуться в квартиру Цветочка мне удалось только ближе к вечеру, но и там меня ждал сюрприз в виде элегантной женщины в белом полушубке, курившей на площадке у двери в квартиру.
— Вы кого-то ждёте? — без приветствия задал я вопрос.
Настроение было крайне паршивым, и к беседам не располагало, даже если это хорошая знакомая Цветочка.
— Жду. Здесь проживает моя дочь, но её нет дома, — проворковала она, жеманно поведя плечом.
Я достал ключ, игнорируя удивлённый взгляд, вставил его в замочную скважину и открыл дверь сделав приглашающий жест.
— Альбина скоро вернётся. Проходите, вместе подождём.
Я прошел следом, отмечая, что Цветочек шикарные формы взяла от матери. Увидел бы эту женщину со спины, наверняка бы спутал.
— Меня зовут Саша, — представился, опуская пакет с продуктами на тумбочку.
Тёща обернулась, окинула меня задумчивым взглядом, отметив кольцо на руке и принялась стягивать бежевые сапожки, явно не предназначенные для русской зимы.
— Меня Анжелика. Честно признаться, я несколько удивлена вашим присутствием в квартире моей дочери, Саша. Вы встречаетесь?
Мне не понравился ни тон вопроса, ни его подача. Из того, что мне известно, я сделал вывод, что Аля своих родителей не жалует, а значит и о жизни своей вряд ли рассказывает подробности взаимоотношений с мужчинами. Но эта особа знала, что мой Цветочек непреступная крепость.
— Я на вашей дочери женат, — ответил спокойно, следя за тем, как вытягивается от удивления её лицо. — Проходите на кухню, думаю, там ждать будет удобнее, чем в прихожей.
— Да ну нафиг! — выдохнула подруга с изумлением глядя на мою руку. — Чё за фигня? Уварова, вот стоит оставить тебя ненадолго без присмотра — ты то ребёнка заделываешь, то замуж выскакиваешь! И это в течении половины суток!
Я шикнула, выдернула пальцы из крепкого захвата и обернулась в сторону кухни, куда ушла дородная женщина с командирским характером.
— Он меня обманул, сказав, что мы только заявление подадим. Замуж я не собиралась, Кать. Просто отделаться нужно было от него и по тихой слинять куда-нибудь.
Ларина откинулась на спинку дивана и скрестила руки на груди в жесте, означающем, что ни единому моему слову не верит.
— Где это видано, чтобы ЗАГСе расписывали в день подачи заявления? И вообще, вопрос «согласны ли вы?..» тебя не насторожил?
Я махнула рукой и не стала отвечать. К тому же Эвелина Алексеевна возвращалась с кухни с подносом и дымящимися чашками, наполненными зелёным чаем.
— Так, девочки, ну-ка быстро разобрали чашки. И чтобы всё выпили, я по особому рецепту чай завариваю.
Я грустно вздохнула, уже понимая, что сейчас она обязательно им поделится. Да не просто поделиться, а заставит всё записать, как и прочие за весь день.
Дениса мы теперь проклинали вместе, потому что мама у него самый настоящий домовой генерал. Телефоны она отобрала, к делу нас приспособила и головомойку устраивает не хуже, если мы с Катей что-то делаем не так.
Десять часов назад я думала, что ничего страшного. Мы поговорим, я заберу Ларину и вернусь домой. Шесть часов назад я поняла, что Кайгарова — женщина с невероятно сложным характером, но всё ещё думала, что можно с ней справится. Три часа назад я сдалась. Ей всё равно, что по факту её действия считаются насильственным удержанием и имеют статью в уголовном кодексе. У неё же сын работает в органах!
— Мама, вы не устали ещё нас поить и кормить? — тоскливо спросила Ларина, закатывая глаза к потолку.
Да. Мама, и никак иначе. Эвелина Алексеевна на тысячу процентов была уверена, что это её невестка, и по-другому обращаться ей к себе не позволяла.
— Бог с тобой, доченька, — отозвалась она. — РРазве от такого устают?
Я устала от одного только мельтешения из зала в кухню и обратно, но вслух сказала:
— Любить готовить — это дар, Катя.
В ответ она зыркнула на меня так, что я сразу поняла, со мной она расправится сразу, как это станет возможным.
Когда из коридора донёсся звук открываемой двери, мы все повернули головы и замерли с нескрываемой надеждой на то, что по наши души явился сам Каст. Причём, кажется, его мама питала те же надежды, а когда Денис широко улыбаясь вошел в зал и сгрзули пакеты, Ларина стащила с колен подушку и с самым зверским выражением на лице поднялась с дивана.
— Я надеюсь, ты купил себе пластиковые ножнички, Бронелобый? Потому что, если я начну делать тебе пенэктомию голыми руками, ты помрешь раньше, чем увидишь своё достоинство в моих руках!
— Катя! — воскликнула возмущенная свекровь Лариной.
— Не лезьте мама! — отмахнулась та, медленно подбираясь к широко улыбающемуся провинившемуся. — Сначала я убью вашего сына, а потом мы обсудим, вопрос моего будущего ребёнка и вашего внука.
Я, смеявшаяся в этот момент, поперхнулась воздухом. Эвелина Алексеевна пытавшаяся встать на защиту сына мигом утратила дар речи, а вот сам Каст нахмурился.
— Любимая, ты сейчас о чём?
— Я? — вызверилась Ларина. — Я, милый, о том, что стать кастрированным отцом твоя неизбежная участь!
Она подошла к матёрому мужику, схватила того за грудки и как рявкнет:
— Тебя где носит, чёрт рогатый?! Думаешь, я тебе такое за пару улыбочек прощу? Иди ты знаешь куда?!
Чёрт рогатый не знал. И судя по виду, дальняя дорога — это вообще последнее, о чём он думал. Да и я тоже. Как-то не ожидала я, что предусмотрительная в таких вопросах Ларина может так промахнуться.
Нужно ли говорить, что в дальнейшей семейной разборке мне принимать участие не хотелось. Я уже знала, что Катю не имеет смысла дёргать. Вернее, её со мной просто никуда не отпустят, а потому под шумок и долгие моральные издевательства над большим мужиком маленькой Катей, я взяла забрала отнятый у меня телефон со стола и вызвала через приложение такси, после чего, прошмыгнула мимо Дениса, чтобы взять вещи и обуться.
Только, когда открыла входную дверь громко сообщила о своём уходе и резво юркнула в подъезд, надеясь, что никто за мной не последует.
Не последовали.
Домой добиралась морально измотанная и в некотором шоке, не желая верить словам подруги. Нет, я была рада за неё, но никак не могла представить ту в роли заботливой матери. Она такая… шибутная. Это не плохое качество, нет. Но если Каст не строит на неё серьёзных планов, то лучше бы ему купить себе рыцарские доспехи. И нет, не для завоевания это принцессы, а для защиты от неё.