— Как Анри? — голос его звучал тихо и участливо, и Татьяна грустновато улыбнулась в ответ, тяжело вздыхая.
Ответить она, впрочем, не успела.
— Дедушка, а что, Анри заболел? — Марк, бывший на целый год старше сестры, остановил шутливую потасовку и серьезно взглянул на деда, — Он давно к нам не заходит, все один и один… А вы так о нем волнуетесь, он болен?
— А я еще видела, что он какой-то сердитый ходит, — добавила девочка и, поежившись, переглянулась с братом, — Как будто ругаться собирается…
Девушка негромко вздохнула и, понимая, что поговорить с отцом о серьезных вещах в присутствии детей не получится, покачала головой.
— Не выдумывай, Аделайн. С Анри все хорошо, он просто… — она помялась, — У него просто плохое настроение.
Младший брат многократно упоминаемого молодого человека важно кивнул. Он был уверен, что причины плохого настроения Анри знает.
— Он, наверное, с девушкой поругался! — заявил паренек, — Вот потому и ходит все понурый, грустный…
Татьяна закрыла и открыла глаза, затем тряхнула головой. Наличие у старшего сына подружки стало для нее неожиданной новостью.
— С какой девушкой?.. — она неуверенно покосилась на отца, — Мне казалось, с Аннет он расстался уже месяца два как…
Марк почесал в затылке, пытаясь подобрать более или менее верный ответ.
— Ну… значит, из-за нее и переживает, — в конечном итоге уверенно заявил он, — Но он точно расстроен чем-то, мама, это же очевидно! Раньше он к нам с Адой каждый день заходил… — паренек вздохнул: по старшему брату он скучал.
Татьяна, прекрасно знающая и понимающая причины поведения Анри, сжала губы. Нет, не плохое настроение толкало его на это, совсем нет… Парень просто опасался демонстрировать врагу детей, не хотел, чтобы тот вздумал причинить им вред. И вряд ли ему это давалось легко.
О том, как Анри любит своих брата и сестру, девушка была прекрасно осведомлена, и очень хорошо понимала, что не видеться с ними ему сейчас тяжело — рядом с детьми парень всегда откровенно отдыхал от своих институтских, да и вообще «взрослых» дел. Но рисковать сейчас не мог себе позволить.
— Ты с ним говорила? — Альберт, внимательно выслушавший разговор дочери с ее детьми, чуть сдвинул брови, — Он…
— Он сказал, что Анхель не позволит Чеславу… — Татьяна быстро глянула на детей, понижая голос, — Не позволит ему сделать то, что тот задумал. Клялся, что Ан не причинит ему вреда, защитит его… Как бы мне хотелось, чтобы это было правдой, папа!
— Может, так оно и есть, — мастер медленно потянул носом воздух, — Я не доверяю Мактиере по вполне объективным причинам, и ты понимаешь это, Татьяна… Будь моя воля, я бы на пушечный выстрел не подпустил этого мерзавца к Анри!.. Но учитывая пятнадцать лет дружбы, связывающей их, я подозреваю, что от Анхеля может быть и польза… Да, к слову, — мужчина быстро улыбнулся, — Я зашел сказать, что приехал Викто́р.
— Дядя Вик? — Ада восторженно захлопала в ладоши, — Дядя Вик приехал! Ура, ура!
— Ураа! — присоединился к ней брат, обрадованный ничуть не меньше.
Альберт, глядя на это ликование, только усмехнулся. О том, с какой силой самые младшие члены его семьи любят основателя этой самой семьи, самого Виктора Базиля де Нормонда, ухитрившегося не только не умереть в шестом веке, но и дожить до наших дней, ему было прекрасно известно и, честно сказать, удивления не вызывало. В конечном итоге, Вик своих потомков — всех, без исключения, — обожал до потери пульса, а уж от маленьких детей и вовсе приходил в неописуемый восторг, что, конечно, не оставалось последними не замеченным.
Татьяна, видя, с каким рвением основатель рода балует своих маленьких потомков, неодобрительно качала головой, однако, ничего не говорила, жалея пережившего в свое время жуткую трагедию Виктора и позволяя ему маленькие вольности. Муж ее такого поведения супруги не одобрял, но, в целом, относился вполне лояльно.
— Надо принести Тио, она по дяде Вику тоже соскучилась, — скороговоркой затараторил Марк, уже явно собираясь бросаться куда-то и ловить упомянутое создание — кошку, уже давно и прочно поселившуюся в старом замке, — Да и он, я уверен, по ней скучал, он же ее любит!
— Вик?? — девушка, на чьей памяти основатель рода от кошки скорее шарахался, полагая ее вселенским злом и носителем проклятия, даже приоткрыла рот, — Марк, если честно… я не совсем уверена, что это хорошая идея.
— Почему? — искренне изумился мальчик, — Нет, я знаю, да, дядя Вик вечно шарахается от Тио, но, мама, она даже спит с ним, когда он гостит у нас!
Альберт негромко вздохнул, пряча улыбку. Ему было, что ответить на последнее заявление.