— А под Шлюссен[3]. Возьми меня, дяденька, под Шлюссен…
— Чего же мне с тобой делать там, малый?.. А? — спрашивает Федор.
— А я буду тебе помогать!.. Право, буду, дяденька, помогать… За лошадьми ходить стану…
— Справишься ли?..
— Справлюсь!.. Я все, дяденька, умею. Мне на масленой восемь лет минуло.
Дядя Федор снисходительно, но уже без насмешки смотрит на Михалку и что-то соображает про себя.
— Разве взять што ли?..
— Возьми, дяденька!.. — умоляет Михалка.
— Ну, хорошо!.. Так и быть, возьму я тебя… — соглашается Федор. — Мне все равно сподручного нужно!.. Мамка отпустит?..
— Отпустит…
— Сколь же тебе за труды положить?.. Целкового довольно?..
— Как хочешь, дяденька!..
— Ну, целковый так целковый!.. А там видно будет…
Михалка от радости едва не пляшет и спешит сообщить матери новость.
На канале Ладожского озера шумно и людно. К мачте баржи, нагруженной лесным материалом, привязан толстый просмоленный канат, который тянут пять лошадей. Михалка с длинным кнутом в руке шагает за лошадьми, покрикивая время от времени:
— Го-оп!.. Гоп!..
Он в рваном ватном пиджаке и старом отцовском картузе. Лошади бредут лениво, встряхивают умными мордами, и их гладкие спины лоснятся на солнце. В кустах охлестанного боярышника и березняка канат задевает за ветки и корни.
— Э-эй!.. Не засо-о-рь!..[4] — кричит с баржи один из мужиков.
Михалка напрягает силы, поднимает тяжелый канат и благополучно минует кусты. Березняк гнется гибкими лозами и шумит. Лошади пользуются мгновением и останавливаются.
— Го-оп!.. — Михалка взмахивает кнутом, лошади подаются вперед. Канат натягивается, и баржа легко плывет дальше.
Днем для обеда устраивается общий привал. Лошадям под морды подвешиваются кормушки — холщовые мешочки с овсом. С баржи перебрасываются на берег доски, и по ним сходят на берег гонщики.
Вечером Михалка разводит костер. Лошадям спутываются ноги… В кустах мирно пасется табун… Изредка доносится сытое довольное ржание.
Потрескивают сучья в костре. Розовый свет огня ложится на воду. Северная ночь бледна и прозрачна. Над костром устроены козелки, воткнуты в землю две рогатки, и через них перекинута палка. На палке висит жестяное закоптившееся ведерко. Михалка кипятит воду для артели. Он успевает и подбросить хворосту в костер, и понаблюсти за своими удочками, которыми по вечерам ловит в канале рыбу.
— Клюет!.. — Михалка быстро подбегает к берегу и вытаскивает из воды резвого окунька. Насаживает на удочку червяка и опять возвращается к костру.
Вода в ведерке над костром бурлит белыми пузырьками.
— Дяденька!.. — кричит Михалка. — Вода скипела!..
На барже показывается черный мужик с мешочком в руках. Это — артельный кашевар. Он готовится варить пшенную похлебку.
— Эй, ты, рыболов!.. — шутит он. — Удишь, удишь, а ужинать, видно, редькой будешь!..
— Нет, дяденька!.. — отвечает Михалка… — Я поймал целых пять рыб…
— Ну-у?.. Значит, и в сам деле уха? — смеется кашевар.
Ночью лошади куда-то ушли…
— Ты что же, малец, плохо смотрел?.. — строго говорит Михалке дядя Федор. — Да они спутанные были?..
— Спутанные, дяденька… — отвечает Михалка, и его всего бьет дрожь испуга.
Правда, он не виноват в том, что пропали лошади. Очевидно, дядя Федор плохо спутал им ноги. Но раз уже случилась беда, то надо как-нибудь ее избыть.
— Что же теперь нам делать?.. — беспокоится дядя Федор. — Где лошадей найти?.. Не иначе, как в Варваринку уйдут…
— Ну-ка, малый… собирайся на поиски!.. — обращается он к Михалке. — Я вот налево по болотцам заберу, а ты направо в лесок…
Михалке страшно пуститься в глубь леса в незнакомой местности. Но он не осмеливается перечить Федору. «Еще бы!.. Как он может перечить, когда он ест Федоров хлеб, и, кроме того, ему обещан целковый за труды!.. Надо заработать этот целковый…».
Он смотрит в темную чащу, где сизые кусты можжевельника шевелятся и издали кажутся живыми. Сердце его начинает тревожно биться. Что, если за кустами спрятался волк? Вот отец рассказывал, как зимой бродило вокруг озера много-много волков.
Но он пересиливает в себе страх и покорно говорит Федору:
— Хорошо, дяденька!
— Так вот… Ты держись все время направо… — дает ему совет Федор. — Заплутаться тут негде… С одной стороны — озеро, а с другой — канава… Коли попадешь на озеро, то вертай назад, прямо на канаву, и выйдешь к барочникам… Хлеба кусок с собой возьми… поснедать!..