В тридцать семь лет – вице-губернатор штата. В сорок – кандидат в сенат США. В сорок один – жертва оползня, резкого сдвига в общественном мнении.
Удачники и жертвы. Такая уж ставка тут.
Но это были не просто проигранные выборы. Нечто физически ощутимое. И унижение, само собой, и это чувство, будто что-то надломилось, испортилось в груди и животе, и гнев, вздымавшийся к самому горлу, когда его так и подмывало выкрикнуть самые ужасные слова, какие он знал, – Христа прикончить! – когда он не мог с собой совладать, не мог вернуть ясность мысли и прекратить этот крик у себя в голове – Христа прикончить! – потому что ничего поделать было нельзя, потому что это было так жестоко, позорно и окончательно. Порой накатывало настоящее безумие. Вселенская злоба. По ночам в крови вскипала электрическая дрожь, его распирало от желания убивать, которое он не мог ни подавить, ни выпустить на волю. Он хотел ломать и крушить. Схватить нож, резать и полосовать, резать и полосовать. Все эти годы. Карабкался, как чертов сукин сын, дюйм за дюймом, вгрызался зубами – и в один миг все полетело в тартарары. Все без исключения. Смысл его жизни. Карьера, профессиональная гордость, честь и достоинство, вера в будущее, которое представлялось ему таким величественным.
Джон Уэйд покачал головой и вслушался в туман. Ветра не было. Позади него в затянутое сеткой окно билась ночная бабочка.
Забудь, сказал он себе. Не думай.
А потом, когда он все-таки опять начал думать, он обнял Кэти, крепко к себе прижал.
– Верона, – проговорил он твердо, – это, считай, решено. Отели – только люкс. От начала до конца.
– Обещаешь, значит?
– Обещаю, – ответил он. – Железно.
Кэти улыбнулась. Он не мог видеть эту улыбку, но она слышалась в ее голосе, когда она спросила:
– А как насчет детей?
– Все у нас будет, – сказал Уэйд. – Дети – в первую очередь.
– Боюсь, я уже старая. Хотя, может, и ничего еще.
– Ты не старая.
– Мне тридцать восемь.
– Вот и прекрасно, у нас будет тридцать восемь детей, – сказал он. – В Вероне автобус придется нанимать.
– Это мысль. И как же мы?
– Откуда я знаю как, просто будем кататься и смотреть разные разности, ты да я. И полный автобус детей.
– Думаешь?
– Уверен. Я же обещал.
Потом они долго неподвижно лежали в темноте, словно ожидая, чтобы все это каким-то внезапным чудом осуществилось. Они хотели одного: чтобы их жизнь снова наладилась.
Позже Кэти откинула одеяло, встала и отошла к перилам, в дальний конец веранды. Она как бы исчезла в отяжелевшей тьме, окутанная туманом, и когда она заговорила, голос раздался откуда-то издали, исходя словно не от нее, отдельный и немного чужой.
– Я не плачу, – сказала она.
– Конечно, с чего плакать.
– Просто полоса такая, вот и все. Пройти надо через эту глупость.
– Глупость, – повторил он.
– Я не то хотела сказать…
– Да нет, ты совершенно права. Сволочная глупость.
Тишина вокруг. Только волны и ветви, легкие вдохи и выдохи. Ночь обволакивала их.
– Джон, послушай, мне трудно иной раз находить точные слова. Я хотела только сказать… понимаешь… я хотела сказать, что есть чудесный человек, которого я люблю, и мне нужно, чтобы он был счастлив, и ничто другое меня не беспокоит. Никакие выборы.
– Ну и прекрасно.
– И никакие газеты.
– Прекрасно.
В темноте послышался звук, который не был плачем.
– Ну, ты любишь меня?
– Больше всего на свете.
– Сильно-сильно?
– Сильно-сильно, – сказал он. – Полный автобус любви. Ну иди же ко мне.
Кэти прошла через веранду назад, опустилась рядом с ним на колени и прижала к его лбу ладонь. От озера и леса шел тихий неумолчный шепот. Позже, когда ее уже с ним не будет, это вспомнится ему с необычайной ясностью, словно повторяясь сызнова. Вспомнится доносившееся из тумана дыхание. Вспомнится ее ладонь у него на лбу, острое, живое тепло ее кожи.
– Счастливыми быть, – сказала она. – И ничего больше.
2
Материалы
Он с самого начала был скрытный мальчик. Можно сказать, помешался на секретах. Уж такая была его природа.[1]
Элеонора К.Уэйд, мать Джона Уэйда
Приобщено к делу под № 1: железный чайник
Вес – 2,3 фунта Емкость – 3 кварты
Приобщено к делу под № 2: фотография лодки
«Уэйкмен», длина – 12 футов
Алюминиевая, темно-синяя
Мотор «эвинруд», мощность – 1,6 лошадиных силы
Он держал язык за зубами. Даже жена его ни хрена, похоже, не знала про… ну, про это. Он просто хотел все похоронить.[2]
Энтони Л. (Тони) Карбо
Имя и фамилия: Кэтлин Тереза Уэйд
Дата составления протокола: 21.09.86г.
Возраст: 38 лет
Рост: 5 футов 6 дюймов
Вес: 118 фунтов
Цвет волос блондинка
Цвет глаз: зеленый
Фотография: прилагается
Должность и место работы: секретарь приемной комиссии, университет штата Миннесота, Миннеаполис, Миннесота
Заболевания и перенесенные операции: пневмония (16 лет), аборт (34 года)
Используемые медикаменты: валиум, ресторил
Ближайший член семьи: Джон Герман Уэйд
Прочие родственники: Патриция С. Гуд (сестра), Миннеаполис, штат Миннесота, Локвуд-авеню, 1625[3]
Из протокола о розыске
После работы мы каждый вечер с ней плескались в бассейне молодежной ассоциации. Она могла плыть без конца, прямо как рыба, так что я не беспокоюсь насчет… Короче, думаю, с ней все в порядке. Рыбы разве тонут?[4]
Бетани Ки, помощница секретаря приемной комиссии, университет штата Миннесота
Он не был толстым ребенком, вовсе нет. Просто плотный такой. Кости у него были большие. Но иногда мне кажется, что отец ему внушил… внушил бедному…, ох… ну, что вроде как у него лишний вес. В шестом классе он подписался на диету из какого-то дурацкого журнала… Отец его дразнил не переставая. Совсем задразнил, можно сказать.
Элеонора К.Уэйд
Знаете, что я запомнил? Мух запомнил. Миллионы мух. Они-то большей частью и помнятся.[5]
Ричард Тинбилл
Приобщено к делу под № 3: фотография погибших комнатных растений
То, что осталось от 6—8 растений (1 герань, 1 бегония, 1 каладиум, 1 филодендрон, остальные не установлены)
Растительные ткани сильно разложились
Джон безумно любил отца. Вот почему, я думаю, он переживал издевки так болезненно… Он старался не подавать виду, как сильно его задевало, но я-то видела… Да, уж как любил этого человека. (Вы спрашиваете, любила ли я? Конечно.) Туго пришлось моему Джону. Он был слишком юн и не понимал, что такое алкоголизм.
Элеонора КУэйд
Приобщено к делу под № 4» результаты опросов общественного мнения 3 июля 1986 г.
Уэйд – 58%
Дерни —31%
Нет определенного мнения – 11%
17 августа 1986г.
Уэйд –21%
Дерки —61%
Нет определенного мнения – 18%[6]
Оползень – не то слово. Цифры видели? Три к одному, четыре к одному – прощай, карьера. Чистить сортиры в сраной индейской резервации и то теперь бы не выбрали… Я миллион раз, наверно, спрашивал, нет ли какой против нас зацепки, ну, грехи молодости или что… Ни слова. Нуль. Так дела не делаются. Скажете, я его предал? Хрена. Все с точностью до наоборот. Я ведь вкалывал как сукин сын, чтобы этого болвана протащить в сенат.
Энтони Л. (Тони) Карбо
Приобщено к делу под № 5-' фотографии (2 шт.)
3
Протоколы о разыскиваемых лицах, форма 20, архив шерифа, округа Лесного озера, Бодетт, Миннесота. Заявление об исчезновении Кэтлин Уэйд поступило утром 20 сентября 1986 г. Поиски продолжались 18 дней на площади более 800 кв. миль; в них участвовали дорожная полиция штата Миннесота, подразделение окружного шерифа, пограничная служба США, канадская конная полиция (приозерное подразделение) и полиция провинции Онтарио.
5
Интервью, 19 июля 1990 г., Фарго, Северная Дакота. Бывший рядовой 1-го класса Тинбилл, индеец племени чиппева,
6
«Миннеаполис стар трибюн", результаты опросов общественно' го мнения, 3 июля и 17 августа 1986 г., стр. 1.