Материалы
Мы звали его Кудесник. Кличка такая.
Ричард Тинбилл
Приобщено к делу под № 7: фотография Джона Уэйда в возрасте 12 лет
Улыбается.
Плотный, не толстый.
Взмахнул волшебной палочкой над четырьмя белыми мышами.
Он обычно упражнялся в подвале, становился перед этим своим старым зеркалом и часами делал фокусы. Отец считал это нездоровым занятием. Вечно один, вечно замкнут в себе. Очень скрытный был мальчик; я, кажется, уже об этом говорила.
Элеонора К.Уэйд
Приобщено к делу под № 8: сундук с фокусами Джона Уэйда. Из описи содержимого
«Мечта бедняка»
«Рог изобилия»
«Дух тьмы»
«Корзинка с яйцами»
«Смертельная гильотина»
Шелковые платки и ленты
Шнуры
Волшебные палочки
Проволока
Дубликаты (6 шт.) отцовского галстука
Моя сестра временами его чуть ли не боялась. Помню, один раз Кэти… Нет, я думаю, не стоит обсуждать эту тему
Патриция С.Гуд
От чего она так жаждала спастись? Подобная пленница, имеющая массу времени для размышлений, вскоре начинает понимать, что эта башня, ее высота и архитектура соответствуют лишь несущественным сторонам ее «я»; что на самом деле ее удерживает в ней магия, безымянная и зловредная, пришедшая извне и околдовавшая ее без всякой причины.
Не имея средств, помимо безотчетного страха и женской хитрости, чтобы исследовать эту лишенную очертаний магию, понять принцип ее действия, измерить ее поле, высчитать ее силовые линии, она может впасть в суеверие, или уйти с головой в бессмысленное занятие вроде вышивания, или сойти с ума, или выйти замуж за диск-жокея. Что же еще остается, если башня повсюду и рыцарь-избавитель бессилен против ее магии?
Томас Пинчон. «Выкрикивается сорок девятый лот»
Изучая психологические травмы, приходится одновременно сталкиваться с уязвимостью человека во внешнем мире и с проявлениями зла в его собственной природе.
Джудит Герман, «Травма и выздоровление»
Нет такой вещи, как «привыкание к бою»… Каждая минута боя требует от человека такого огромного напряжения, что вероятность психологического срыва впрямую зависит от силы и продолжительности воздействия на него боевой обстановки. Поэтому психические травмы на войне так же неизбежны, как потери от ружейного огня или шрапнели.
Дж.Аппель и Г.Биб, профессора психиатрии
Не только война сделала его таким. Это было бы слишком просто. Тут все вместе – вся его природа… Но я еще раз хочу сказать, что он всегда вел себя очень хорошо, всегда был внимателен к другим, славный был мальчик. На похоронах он просто не мог сдержаться. Я тоже готова была завыть. Даже и теперь, бывает, приду на могилу мужа, посмотрю на этот глупый камень и как закричу: почему, почему, почему?
Элеонора К.Уэйд
По-моему, политика и фокусничество были для него одно и то же. Превращение, вот в чем самый смак, берешь одно и меняешь на другое. Подумать, так фокусники и политики – все сплошь на власти свихнутые (Смеется.) Уж мне-то полагается, наверно, знать
Энтони Л. (Тони) Карбо
Кажущаяся способность совершать явно невозможное наделит вас недвусмысленным ощущением личной власти и поможет вам стать интересной и притягательной личностью.
Роберт Парриш «Руководство для иллюзиониста»
Изливая на адресата свои чувства, [Линдон Джонсон] раз за разом, буквально в каждом из сохранившихся писем выражает надежду на взаимность.
Роберт Кейро «Жизнь Линдона Джонсона: путь к власти»
Без сомнения, не было еще человека, для которого любовь имела бы такое важное значение, как для меня.
Вудро Вильсон
Когда умер его отец, Джон даже не плакал почти, но был очень, очень зол Я не могу это ему поставить в вину. Я тоже была зла. Я хочу сказать – понимаете – я все время себя спрашивала: почему? Причины не видела. Да, конечно, его отец был алкоголик, но за этим таилось другое, какая-то вселенская тоска, которую я никогда не понимала. Из-за тоски-то он и пил, а не наоборот. Думаю, она, эта тоска, и погнала его тогда в гараж… В общем, Джон мало плакал. С ним случилось несколько припадков, да, было. Вопли и все такое. Прямо на похоронах. Он ужасно громко кричал.
Элеонора К..Уэйд
После травматического переживания человеческая система самосохранения постоянно пребывает настороже, как будто в любой момент можно ждать опасности. Физиологическое напряжение длится и длится, не ослабевая.
Джудит Герман «Травма и выздоровление»
Это не была бессонница в прямом смысле. Джон часто засыпал в одно мгновение, но потом бац – просыпался через десять-двадцать минут. Он не мог оставаться спящим. Как будто чего-то остерегался, взвинчен был, весь в ожидании… ну, не знаю чего.
Элеонора К.Уэйд
Порой я с некоторым стыдом думаю, как мало у меня истинных друзей среди несметного числа знакомых. Очень многие предлагают мне свою дружбу; но, отчасти потому, что я сдержан и застенчив, отчасти потому, что разборчив и придерживаюсь в вопросах дружбы узких и консервативных взглядов, я отвергаю эти предложения почти во всех случаях; в итоге, оглядываясь вокруг, я со смятением вижу, как мало людей из целого света близки мне и знают меня таким, какой я есть.
Вудро Вильсон
Покажите мне политика, и я вам покажу несчастное детство. То же самое с фокусниками.
Энтони Л. (Тони) Карбо
Моя мама была святая.
Ричард М.Никсон
Помню, Кэти мне рассказывала, как он иногда просыпался ночью с криком. Жуткое сквернословие, не стану его повторять. Зря я вообще об этом завела разговор.
Патриция С.Гуд
По какой-то причине мистер Уэйд выбросил этот старый железный чайник. Я сама выудила его из мусора. Я хочу сказать, это был совсем еще хороший чайник.
Рут Расмуссен
Этот гад явно что-то мерзкое сотворил.
Винсент Р. (Винни) Пирсон
Винни у нас теоретик. А я работаю с фактами. Все вопросы пока открыты.[12]
Артур Дж.Лакс, шериф, округ Лесного озера
7
О природе брака
В отрочестве у Джона Уэйда было хобби – магия. Практикуясь в подвале, где висело зеркало в полный рост, он заставлял шелковые материнские шарфики менять цвет. Резал пополам ножницами лучший галстук отца и восстанавливал его целым и невредимым. Клал на ладонь монетку, зажимал в кулак, разжимал – а там белая мышь.
Это, конечно, не была настоящая магия. Просто фокусы. Но Джон Уэйд иногда воображал себя именно магом, потому что он был еще мальчик, потому что главное удовольствие в этом-то и заключалось и потому что на какое-то время то, что произошло понарошку, становилось для него реальным событием. Он ведь был мечтатель. Любил рассматривать в зеркале свои руки, думая о том, что будет когда-нибудь творить великие чудеса – превращать тигров в жирафов, совершать левитацию, заставляя красоток парить, подобно ангелам, в желтых огнях прожекторов – может быть, совсем обнаженных и без всяких там канатов и тросов, просто плыть по воздуху.
В четырнадцать лет, после смерти отца, Джон начал делать фокусы в воображении. Лежа ночью в постели, представлял себе большую голубую дверь, потом она открывалась и входил отец, снимал шляпу, садился в кресло-качалку возле кровати. «Видишь, вернулся, – говорил он, – только мама чтоб не знала, а то она меня убьет». Он подмигивал, улыбался и спрашивал: «Ну, что новенького?»
И они негромко разговаривали, наверстывали упущенное, соединяли разорванное время, как половинки галстука.
12
И я ведь тоже теоретик Биограф, историк, медиум – называйте как вам угодно, – после четырех лет тяжкого труда я мало чем обладаю, помимо догадок и предположений. Джон Уэйд был фокусник; он не очень-то делился своими секретами. Кроме того, есть еще тайны, которыми пронизана сама ткань жизни, тайны людских желаний и побуждений. И даже многое из того, что в этом повествовании подается как факт – действия, слова, мысли, – следует, если уж начистоту, рассматривать как тщательную, но все же творческую реконструкцию событий. Я старался, конечно, быть верным имеющимся материалам. Но материалы – еще не истина. Вот истинная правда. Так или иначе, Кати Уэйд пропала навсегда, и если вам нужна единственно верная разгадка, придется искать ее за пределами этих страниц.