Практически напротив лежит Бейкос — его больше чувствуешь обонянием. Там находится кожевенный завод, от которого время от времени исходит запах горелого. Постепенно берега расширяются. Теперь справа выныривает батарея, — вот, слева ещё одна, затем ещё больше, — мы проходим мимо фортов Босфора. Полускрытые, они стоят на холмах и жмутся к откосам. С моря они совсем не видны. Затем пролив открывается — мы проходим маяки по обе стороны от выхода и — перед нашим взором простирается нескончаемо вдаль огромная поверхность — Чёрное море. В восхитительных красках золото пылающего вечернего неба отражается в воде.
Мы тут же бросаем первый взгляд на наше новое «поле деятельности». В свете заходящего солнца оно производит потрясающее впечатление в своем грандиозном, молчаливом великолепии. Осторожно мы проходим через собственное минное заграждение. Перед нами идут миноносцы с поставленными тралами. Никогда нельзя знать …может быть русские приготовили нам неприятный сюрприз. Вскоре мы достигли открытого моря, куда выходим под покровом надвигающегося вечера. За нами идет «Бреслау», за ним следует турецкий крейсер «Гамидие». Отборные силы нового турецкого флота в походе.
Что нам предстоит? Куда нас влечёт? Нужно ли теперь продолжить боевые упражнения в Черном море, которые до сих пор проводились только в Мраморном море? Или же теперь шутки в сторону? Мы снова отправляемся на войну? Тщательно все обдумывается. Все напряжены.
Наконец мы обретаем определенность. Турция решилась, — так сообщается, — старательно отплатить русским за их коварную попытку заминировать Босфор. Разработан грандиозный план войны. Несмотря на могущественный вражеский флот, необходимо сразу рассчитывать на неожиданный удар. Исполнение поручается нашему адмиралу, который решается навестить русских в их собственном порту.
«Гебен» должен идти в район Севастополя, «Бреслау» надо обстрелять Новороссийск, в то время как «Гамидие» получает приказ атаковать Феодосию. Два миноносца остаются около «Гебена», двум другим приказано обстрелять Одессу. На следующий день в 7 часов утра необходимо одновременно осуществить нападение. Командующий флотом отдает приказ развить максимальную скорость.
С наступлением темноты эскадра разделяется. Каждый следует своим курсом.
Первая военная ночь в Черном море. Тщательно притуша огни, без малейшего проблеска света, «Гебен» идет в ночи, темная, призрачная тень, которая тяжело и массивно лежит на воде. Наблюдательные посты повсюду внимательно всматриваются в темноту. С постов наблюдения обеих мачт, с мостика, со шканцев и бака зоркие пары глаз сверлят тьму — все находятся в наивысшей готовности. Безмолвно следует корабль. Ничто не выдает многообразную, таинственную жизнь, которая кипит внутри. Только монотонный плеск носовой волны раздается сквозь тишину. Немного впереди мерцают две светящиеся полосы — кильватерные струи миноносцев, идущих впереди.
Нас одолевает беспокойство. Кажется, часы тянутся бесконечно.
Итак, наша цель — Севастополь.
Мы знаем, что это значит. Это означает, что дело принимает серьезный оборот, возможно, крайне серьезный. Севастополь сильнейшая морская крепость России, к тому же одна из сильнейших в мире! Нечто угрожающее, таинственное излучает это имя, словно что-то непобедимое скрывается за ним. Сколько же собственно лет ни один вражеский корабль не показывался перед этими стенами из железа и стали? Раз это все же было — во время Крымской войны объединенные флоты англичан, французов, турков и сардинцев в первый раз стояли там, они пытались превратить эту крепость в развалины. Но Севастополь открыл свою огненную пасть и изверг из семисот орудии смерть и погибель. Семьсот орудий обрушили железный град на нападавших. Усилия всех флотов оказались тщетными. Это было в 1854 г. А теперь появляемся мы — «Гебен» — единственный корабль! Никто больше не отваживался в течение долгих лет на то, что собирались сделать мы.
Отчаянное начинание! Мы идем сквозь ночь в ад Севастополя. Раскроется и поглотит ли нас адская пасть?
Медленно проходит ночь. Шесть часов утра. Мы приближаемся к Крымскому побережью. И вот-тут-то! Неожиданно яркий свет вспыхивает вдали — теперь еще раз — прожектора двух маяков скользят вокруг, прощупывая темноту. Белые конусы света медленно касаются поверхности воды. — Первый привет из Севастополя! Кто попадет в эти ослепляющие щупальца, тот пропал. Они его задерживают, они его больше не отпускают, и в следующее мгновение распахивается ад. Мы по возможности выходим из этой опасной зоны и описываем циркуляцию. Огни должны скоро погаснуть. На востоке уже брезжит рассвет.
Но вдруг! Что это! Одна русская радиостанция неожиданно вызывает другую: «Срочно, срочно»! Та отвечает, и причем с большой громкостью, — это может быть только мощная радиостанция Севастополя. Мы, в радиорубке «Гебена», до крайности напряжены. Что могло произойти, что русские так усердно начинают радиопереговоры? Мы старательно слушаем, что передают далёкие голоса. Теперь на связи снова первая радиостанция. Ага! — Это Одесса. Она сообщает открытым текстом, что два турецких миноносца только что обстреляли город и, кроме того, торпедировали канонерские лодки «Донец» и «Кубанец». «Донец» мог быть потоплен. Стоящие в одесском порту миноносцы открыли огонь, после чего враг отступил в открытое море.
Русские, безусловно, крайне удивлены, но мы ничуть не меньше. Сейчас 6 часов 40 минут. Оба миноносца должны были атаковать раньше. Я быстро перевел радиограмму — её по переговорной трубе сразу же передали на ходовой мостик. Но сейчас как можно скорее на Севастополь! Русские теперь знают, что турецкий флот начал свои первые боевые действия. Нельзя больше терять время. Полным ходом «Гебен» приближается к Крымскому побережью. Между тем немного светлеет. В утренней дымке уже показывается земля. Скалистая цепь гор, над которой еще витает легкий туман. Мы подходим на расстояние до 4 км. Севастополь лежит перед нами!
Уже давно пробили боевую тревогу, все находятся под защитой брони на своих боевых постах. В боевой рубке выполняются расчеты. Орудия «Гебена» из диаметральной плоскости разворачиваются в направлении берега и наводятся на цели. Значения прицела по переговорным трубам сообщаются на отдельные посты. Прислушиваясь, все ждут сигнала об открытии огня,
В это мгновение что-то вспыхивает в районе Севастопольской крепости! Слева начинается сильный огонь, который яростно разгорается и затем снова и снова, быстро вспыхивая, переносится слева направо. Секунду длится глубокая, зловещая тишина. — Затем орудийный гром глухо прокатывается сквозь утро. Господи! — Русские уже дали залп! Итак, мы уже давно обнаружены. Совершенно спокойно они могли нас наблюдать и наводить орудия. Но теперь уже загрохотало и у нас на борту. Толчок проходит по всему корпусу корабля — снаряды десяти тяжелых 28-см орудий с воем проносятся в воздухе и взрываются в районе береговых укреплений.