Кампанья выключил магнитофон.
— И это все? — спросил Сарджент.
— Это все.
Несмотря на приятную прохладу, царящую в помещении офиса, Сарджент промокнул свое красное лицо носовым платком.
Его реакция была совершенно оскорбительной.
— И какого черта я выслушал все это?
Кампанья, сложив ладони, как в молитве, и придав своему голосу как можно больше убежденности, обратился к нему:
— Харри, мы надеемся, что ты сумеешь отменить президентский прием завтра вечером.
Сарджент взвился:
— Государственный прием? Во французском посольстве? Вы, что с ума посходили?
— К этому парню нужно отнестись очень серьезно, — заметил Кампанья. — Мы относим его к разряду «полный атас».
— Билл? — спросил Сарджент, нахмурившись. — А ты как думаешь?
— Я согласен с Сэмом, — ровно сказал Уоттс, добавив очко в пользу Хорригана.
Краснолицый глава администрации тяжело вздохнул.
— Я понимаю так, что у вас есть три или четыре сотни парней, идущих под этим кодом, — говорил он с серьезной гримасой. — Их достаточно много, но до сих пор мы не отменяли ни одного государственного приема из-за них. Чем же отличается ото всех этот лунатик?
Уоттс промолчал, Кампанья посмотрел на Хорригана и кивнул, предоставляя ему и слово и дело.
— Этот лунатик, — начал Хорриган, — манипулирует с телефонными линиями с необыкновенной легкостью. К тому же, он — квалифицированный конструктор автомоделей.
Сарджент наблюдал за агентом с таким отвращением, с каким, вероятно, вегетерианец принимает гамбургер.
— Автомодели?
— Да, — продолжил Хорриган. — Некоторые из них снабжены дистанционным управлением и солидной электронной начинкой…
— И ради этого, — заявил Сарджент, истекая сарказмом, — ты хочешь, чтобы я остановил на полпути самых могущественных людей на земле, попутно оскорбив сорок миллионов французов?
Хорриган попробовал еще раз.
— С навыками такого рода, если Бут хоть чуть-чуть понимает во взрывчатке…
— Вы, парни, делайте свое дело, — резко оборвал Сарджент, — и у нас не будет никаких проблем.
— Мы делаем наше дело, — заявил Хорриган не менее резко, — и именно поэтому мы советуем тебе отменить.
Лилли, явно обеспокоенная сгущающейся враждебностью, примиряюще подняла ладонь:
— Протокол ограничивает нашу деятельность в посольстве, сэр.
— Она права, — добавил Хорриган, — единственным доступным оружием в посольстве, как ты понимаешь, остается кусок пирога.
Сарджент недоверчиво покачал головой, его гримасы были откровенно презрительными.
— В чем вы, вашу мать, пытаетесь меня убедить. Теперь у вас получается, что французы собираются прикончить президента?
Надменность Сарджента была столь уничтожающей, что агенты почувствовали себя неуютно в собственных креслах, и только Хорриган хранил спокойствие.
— Раз в жизни, — тихо произнес он, подавляя раздражение, — я бы хотел увидеть главу администрации Белого дома, который бы не препятствовал на каждом шагу Секретной Службе.
Сарджент снова вспыхнул, и Хорриган боковым зрением уловил выражения лиц Кампаньи, Уоттса, не скрывающего замешательства, Лилли. Она вздрогнула, почувствовав, что он перешел черту. Но это его не заботило.
А грузный Сарджент, напрягая свое бульдожье лицо, указал на магнитофон.
— А знаешь, что я думаю, агент Хорриган? Я думаю, что этот психопат задел парочку струнок в тебе, которые ты бы не хотел трогать. И теперь ты просто перестарался.
Хорриган одарил главу администрации тем же самым взглядом зомби, которым он пронзал толпу вокруг президентского лимузина.
Он холодно заметил:
— Я просто пытаюсь защитить твоего босса.
— А я здесь чем, твою мать, думаешь, занимаюсь!
— маска на мгновение слетела с Сарджента, и он появился таким, каким был, измотанным неврастеником, готовым расплескать свою злобу.
— Последние опросы показали, что мы сползли еще на двенадцать чертовых пунктов, — угрюмо кричал он.
— И если я не сотворю парочку чудес в ближайшее время, то скорее всего, я могу и так остаться вовсе без босса, а он без работы всего через каких-нибудь шесть недель, и то же случится со мной.
Сарджент разжал кулаки. Он сказал:
— Я должен держать президента подальше от людей именно тогда, когда его должны видеть, черт возьми!
— Может быть, ты и прав в этом, — заметил Хорриган.
— В чем?
— Может быть, очень скоро у тебя нс останется либо босса, либо работы.
Кампанья устало закрыл глаза.