Я никак не мог разобраться, что я по этому поводу чувствую.
Джеру наблюдала за мной.
- Юнга, ты думаешь, нам всем следует трястись, как этот академик? - В ее выговоре чувствовался резкий незнакомый мне акцент.
- Нет, сэр.
- Нет. - Джеру с презрением разглядывала академика. - Мы в шлюпке, академик. С «Ярко» что-то случилось. Купол при аварии распадается на шлюпки, такие же, как наша. - Она потянула носом. - Воздух у нас есть, и пока чистый. - Она подмигнула мне. - Может, мы, пока еще не умерли, сумеем нанести небольшой ущерб этим призракам. Как ты считаешь, юнга?
Я ухмыльнулся:
- Да, сэр.
Паэль поднял голову и уставился на меня слезящимися глазами.
- Реки Аида! Ваши люди - чудовища, даже такой ребенок. - Он говорил с легким мелодичным акцентом. - Вы влюблены в смерть…
Джеру сгребла подбородок Паэля в тяжелую ладонь и стискивала, пока бедняга не запищал.
- Капитан Тейд схватила вас, академик, и отбросила сюда, в шлюпку, прежде чем рухнула переборка. Я это видела. Если бы она не потратила время на вас, могла бы спастись сама. Она была чудовищем? Была влюблена в смерть? - Она отпихнула от себя лицо Паэля.
До этой минуты я почему-то не задумывался об остальной команде. Наверно, у меня скудное воображение. Сейчас меня так и повело. Капитан… погибла?
Я заговорил:
- Простите, комиссар, сколько еще шлюпок выбралось?
- Ни одной, - произнесла она ровным голосом, избавляя меня от иллюзий. - Только эта. Они погибли, исполняя свой долг, юнга. Как и капитан.
Конечно, она была права, и мне немного полегчало. Паэль, каким бы он ни был, слишком дорого стоит, чтобы его бросить. Я-то выжил по чистой случайности: окажись капитан рядом, ее долгом было бы отшвырнуть меня с дороги и занять мое место. Тут вопрос не ценности человеческой жизни, а экономики: знания и опыт капитана Тейд - и Паэля - стоили гораздо дороже, чем я.
Хотя сейчас Паэль соображал еще хуже меня.
Старший помощник Тилл вернулся, нагруженный снаряжением.
- Одевайтесь-ка. - Он раздал герметичные костюмы. Мы в учебке называли такие костюмы «слизняками»:
легкая кожа-оболочка на подкладке из генномодифициро-ванных водорослей.
- Шевелитесь, - поторопил Тилл. - Столкновение с призраками через четыре минуты. Источников энергии у нас больше нет: нам остается только покрепче держаться.
Я впихнул ноги в костюм.
Джеру сбросила свой монашеский балахон, обнажив покрытое шрамами тело. Но не спешила переодеться, а спросила, нахмурясь:
- Почему не бронированный скафандр?
Вместо ответа Тилл вытащил из сброшенного снаряжения гравитационный пистолет, быстрым движением приставил его к голове Паэля и нажал спуск.
Паэль дернулся.
Тилл сказал:
- Видите? Ничего не работает. Кроме биосистем, как видно.
Он отбросил пистолет.
Паэль закрыл глаза и с трудом перевел дыхание. Тилл обратился ко мне:
- Проверь связь.
Я надвинул капюшон и маску и отчетливо продекламировал:
- Один, два, три… - И ничего не услышал.
Тилл принялся возиться с нашими ранцами, перенастраивая системы. На его капюшоне проступили сменяющиеся бледно-голубые символы. Потом прорезался голос:
- …пять, шесть, семь… Слышишь меня, юнга?
- Да, сэр.
Символы были биолюминесцентными. В наших скафандрах имелись приемники - фоторецепторы, попросту глаза, - способные «читать» сообщения, светящиеся на оболочке скафандров товарищей. Эта аварийная система предназначалась для использования в условиях, когда нежелательно применение высоких технологий. Но, само собой, она действовала только до тех пор, пока мы могли видеть друг друга.
- Это сильно осложнит жизнь, - заметила Джеру. Как ни странно, передатчик смягчал акцент, и понимать
ее стало легче.
Тилл пожал плечами:
- Принимай жизнь, как она есть.
Он торопливо раздавал наборы снаряжения.
- Вот основной полевой набор. Здесь аптечка: нить для наложения швов, скальпели, системы переливания крови. Эти шприцы носите на шее, академик. В них обезболивающее, трансгенные медвирусы… Нет, поверх скафандра, Паэль, иначе вы не сможете ими пользоваться. Входные клапаны у вас вот здесь, на рукаве, и здесь, на бедре. - Очередь дошла до оружия. - Пистолеты возьмем на случай, если они заработают, но рассчитывайте лучше на это.
Он раздал боевые ножи. Паэль отшатнулся.
- Возьмите нож, академик. На худой конец, сбреете свою ужасную бороду.
Я рассмеялся, и в награду Тилл мне подмигнул. Я взял нож - тяжелый стальной брусок, прочный и внушающий уверенность. Мне сразу стало спокойнее.
- Две минуты до столкновения, - напомнила Джеру. Мой хронометр не работал: должно быть, она отсчитывала секунды.
- Закрывайтесь.
Тилл проверил скафандр Паэля на герметичность. Мы с Джеру помогали друг другу. Маска герметична, перчатки герметичны, проверка давления… Запас воды, подача кислорода, фильтры двуокиси углерода…
Проверив скафандр, я рискнул высунуть голову над креслом Тилла.
Корабль призраков заполнил все пространство. Он имел несколько километров в поперечнике: наш бедный обреченный «Живущий кратко горит ярко» рядом с ним выглядел карликом. Невероятной сложности переплетение серебристых веревок, затмевающее звезды и огни флотов. В перекрестиях веревок висели массивные гондолы управления.
И повсюду капельками ртути скользили серебристые призраки. Я видел в их гладких оболочках отражения аварийных огней шлюпки - как брызги крови, нарушающие их совершенство.
- Десять секунд, - напомнил Тилл. - Держитесь. Внезапно серебристые канаты, толстые, как стволы деревьев, окружили нас со всех сторон и загородили небо.
И нас снова швырнуло в хаос.
Я услышал скрежет сминаемого металла, визг воздушной струи. Корпус лопнул, как яичная скорлупа. Остатки нашего воздуха разлетелись ледяным туманом, и теперь я слышал только собственное дыхание.
Корпус, разрушаясь, отчасти погасил нашу инерцию.
Но потом основание шлюпки во что-то врезалось, и врезалось крепко.
Спинку кресла вырвало у меня из рук. Я взлетел вверх и ощутил резкую боль в левом предплечье. У меня невольно вырвался крик.
Страховочный тросик натянулся. По руке опять волной прокатилась боль. Сверху я видел остальных, окруживших обломки кресла старпома.
Я задрал голову. Мы, как стрела, воткнулись в наружные слои корабля призраков. Повсюду виднелись дуги светящихся нитей, словно нас подхватила громадная сеть.
Джеру поймала меня и стянула вниз. Она задела больную руку, так что я поморщился. Но комиссар на меня не смотрела, она снова занялась Тиллом. Тот лежал под упавшим креслом.
Паэль доставал из чехла на шее шприц с обезболивающим. Джеру отбросила его руку.
- Только аптечку пострадавшего, - прошипела она. - Ни в коем случае не свою.
- Почему? - обиженно спросил Паэль. На этот вопрос мог ответить я.
- Потому что ваша, возможно, через минуту понадобится вам самому.
Джеру воткнула шприц в руку Тилла. Паэль сквозь маску таращился на меня круглыми испуганными глазами.
- У тебя рука сломана.
Я впервые как следует рассмотрел свою руку и увидел, что она неестественно выгнута назад. Мне как-то не верилось, даже несмотря на боль. Я за все время в учебке и пальца ни разу не сломал.