Одеваясь, мы услышали какой-то гудок и, уже на ходу повязывая галстуки, помчались к дебаркадеру.
Ложная тревога. Все та же почти безлюдная пристань. Тот же иронический туземец в соломенной шляпе. Какая-то женщина с ребенком мирно спала на скамейке под палящим солнцем. Толкнулись к дежурному. Он опять меланхолически ткнул на свежее объявление: «Пароход опаздывает на шесть часов»… Ни в какие объяснения дежурный не вдавался. По всей вероятности, он был глухонемым. По крайней мере такую версию выдвинул Петров.
Короче говоря, мы вернулись в гостиницу. Сменяясь с Женей, мы продежурили целые сутки. Днем и ночью. Парохода не было. Дежурный не становился разговорчивее. Объявления об опоздании методично сменялись. Мы написали фельетон о пароходстве, где час за часом язвительно и возмущенно описывались паши злоключения, и снесли его в «Тихоокеанскую звезду». Но от этого нам не стало легче. Мы пожаловались высокому начальству. Высокое начальство пожало плечами, а на другой день выделило в наше распоряжение быстроходный моторный катерок. Так и не удалось нам узнать, пришел ли тот пароход из Благовещенска.
Команда нашего катера была сформирована из нескольких очень юных моряков. От пятнадцати до восемнадцати лет. Большинство из них были учениками-стажерами школы водного транспорта. Все они носили просоленные тельняшки и капитанские фуражки с крабами. Единственным пожилым человеком был повар-китаец Иван Иванович. Но он оказался абсолютно сухопутным человеком: мало-мальская амурская качка выводила его из строя, и мы так и не сумели проверить его кулинарские способности. В Комсомольске-на-Амуре он жалобно посмотрел на Петрова, естественно признав его главным руководителем героической экспедиции, и сказал совершенно хрестоматийно исковерканным языком:
— Моя мало-мало голова боли. Моя назад Хабаровск ходи будет…
Что ж… Была без радости любовь… И разлука была без печали. Тем более что уху мы научились варить сами, а рыбой кишел и Амур и его притоки. Знаменитая рыба калуга даже совершала прыжки в воздух. И Петров, без конца меняющий пленку, несколько раз заснял ее «в полете». Потом все снимки этого путешествия были опубликованы им в «Огоньке». Кстати сказать, команду точно специально подобрали для острого пера Петрова. Именно такая команда и была нам нужна. Мальчики учились на нашем катере искусству мореплавания. На притоках Амура, по которым мы путешествовали уже после Комсомольска, много мелей. И на каждую мель наш корабль непременно садился. Мальчики во главе с восемнадцатилетним капитаном пытались всеми средствами сдвинуть катер с мели, зверски, по-морскому солено ругались хрипловатыми детскими голосами. Потом мы все раздевались, лезли в холодную воду, сталкивали катер живой силой, чтобы согреться поглощали энзе спирта и… опять садились на мель…
— Саша, — сказал мне как-то Петров, — у меня уже зарождается идея водной «Антилопы»…
В Комсомольск-на-Амуре мы прибыли более или менее благополучно. И высадились на набережной маршала Блюхера.
Комсомольск переживал свои первые романтические годы. На всю страну прогремел призыв комсомолки Вали Хетагуровой. Сотни девушек со всего Советского Союза стремились в город юности.
Молодой город был весь в строительных лесах. На набережной маршала Блюхера возводились новые дома. Между городом и поселком Дземга еще лежало огромное необжитое пространство. Совсем рядом, в густой тайге, еще водились медведи. В соседнем нанайском поселке жил старый шаман, весь увешанный ожерельями из костей и зубов. Он изредка выходил из тайги, приближался к месту стройки и пытался запугать юных лесорубов своими гортанными выкриками и сумасшедшими плясками.
Шамана уже никто не боялся. В молодом городе были враги пострашнее. Однако город рос с каждым днем. Появились первые дети, рожденные в Комсомольске, а на широкой таежной реке Горюн, впадающей в Амур, был создан замечательный пионерский лагерь.
Мы прожили в Комсомольске несколько дней. Все казалось нам романтическим и необычайным в этом возникающем среди тайги городе. Мы осматривали новый судостроительный завод, первый городской клуб, первый рабочий поселок. О Комсомольске-на-Амуре написано уже много книг, поставлены фильмы, и я не собираюсь рассказывать об истории этого города. Кстати сказать, в Комсомольске мы повстречали Веру Кетлинскую, собирающую материалы для своего романа «Мужество», Я хочу рассказать только о том, что связано с Женей Петровым.
От города до поселка Дземга было семь километров. В поселке Дземга жили хетагуровки.