Сравнивая жизнь жителей Томского и соседнего уездов, Радищев замечает, что томичи более зажиточны, так как имеют сбыт продуктов на Колыванских копях. Это приводит его к выводу о необходимости изменения административного деления.
«Близость сей округи к губернии того же названия показывает, — пишет Радищев, — что она должна быть приписана скорее к оной, нежели к Томской губернии: сие непременно должно быть сделано, ввиду близкого расположения и связей, существующих между двумя округами»{172}.
Радищев вслед Лепехину и другим русским географам, выдвинувшим мысль о районировании раньше, чем она была поднята в западноевропейской науке, ставит вопрос о новом районировании, которое необходимо решить в интересах лучшего развития хозяйства отдельных уездов Сибири и Урала.
А. Р. Воронцов интересуется медными деньгами, выпускаемыми на Урале и в Сибири. В одном из писем Радищев дает ему краткий, почти исчерпывающий ответ, что в «Казани на пятирублевую ассигнацию трудно сыскать медных денег», а в Перми «на сторублевую дают медь охотно». Он объясняет, почему в Перми и Тобольске «много обыкновенных медных денег». Радищев пишет:
«Изобилие оных происходит не от того, что здесь особая монета, но от того, что часть денег, в Екатеринбурге вытискиваемых, обращается в Сибирь. На сколь мог приметить, то здесь денег больше старого тиснения, а в Перми нового»{173}.
Бумажно-денежное обращение при Екатерине II, наводнившей рынки ассигнациями и изъявшей из обращения золото, серебро, а впоследствии и медные деньги, плохо отразилось на финансовом положении страны. Этот вопрос имел огромное государственное значение.
Радищев хорошо понимал это и отрицательно относился к финансовой политике Екатерины II. Отвечая Воронцову на его вопрос о медных деньгах, Александр Николаевич подводил его, президента коммерц-коллегии, ведавшего внешней и внутренней торговлей в России, к тому, как следовало бы отнестись ему к денежному курсу.
В «Сокращенном повествовании о приобретении Сибири» Александр Николаевич последовательно излагает историю освоения русскими Урала, приобщение его несметных богатств на пользу человека. В этом сочинении кратко излагается, как пришли на Урал Строгановы
«завели крепости для обороны и защиты, земледелие, соляные варницы, звериные промыслы, а впоследствии и железные заводы, и ничего не проронили, от чего бы им могла быть польза»{174}.
Автор «Повествования» далек от того, чтобы идеализировать и переоценивать роль Строгановых в освоении Урала. Он это относит больше за счет «записных и тяглых людей», «убегающих угнетения, или укрывающихся… от должныя казни», то есть участников народных бунтов.
Так понимает Радищев освоение русскими земель и богатств Урала и обширных пространств Сибири. Он подчеркивает, что
«с распространением гражданского правления в сих странах Строгановы все преимущества свои потеряли»{175}.
Для Радищева важно было в своем «Повествовании» подчеркнуть то, что являлось решающим в приобретении Сибири — движение самого народа. Это был трудный поход, продолжавшийся десятилетия, подвиг всего народа, и на нем останавливает свое внимание писатель-революционер.
Вот почему особенно ярко, сжато и сильно в этом сочинении дана характеристика русского народа, отмечены его национальные черты.
Радищев подчеркивает преемственность традиции русских землепроходцев и мореходцев, вслед за Ермаком, продолживших освоение огромного неизведанного края, каким являлась Сибирь —
«пространная сия страна, простирающаяся почти на 12 миллионов квадратных верст, от Уральских гор до Восточного океана и от Киргизской степи, Алтайского и Яблонового хребтов до Ледовитого моря»{176}.
Подвиг Ермака писатель видит не только в военной отваге и храбрости, но и приобщении огромных земель к России с целью их лучшего использования. Здесь нет и намека у Радищева на то, что Ермак в своих действиях поступал по указу Строгановых, что Сибирь была покорена «их иждивением». Радищев вопреки отдельным летописям и историкам, пытавшимся восхвалять Строгановых, подлинным героем истории в приобретении Сибири делает народ и его смелого представителя-вожака Ермака Тимофеевича.
Под лучшим использованием новых земель Радищев понимал развитие производительных сил страны, а вместе с этим и резкое улучшение положения жителей, населяющих этот край. Походы Ермака и Хабарова, экспедиция Беринга, смелое предприятие морехода Григория Шелехова Радищев оценивает как благородный подвиг, совершенный во имя расцвета своего Отечества.