Я был не слишком осторожен. Торопясь выдернуть нож поскорее, я сделал разрез в своих трусах.
Примерно в это время вода заплескалась у моих ног. Я далеко опередил Макс. Решил еще немного пробежать, а потом нырнуть и уплыть от нее. Но план полетел к черту, когда я вытащил нож. Трусы развязались, соскользнули вниз и застряли на бедрах. Я неуклюже упал. Шлепнулся об воду. Прежде чем я смог подняться, она уже была на мне.
Она стянула с меня трусы. Перевернула меня на спину. Упала на колени между моих ног, схватила меня обеими руками за ягодицы и вытащила из воды. Она даже не взглянула мне в лицо, просто не сводила глаз с моего члена, тяжело дыша и подтягивая меня выше. Затем она облизнула губы и наклонилась.
Может быть, она хотела отсосать у меня.
Может быть, она хотела меня укусить.
Я так и не узнал, что именно. Я всадил нож в ее левый глаз.
Как я уже писал, это был очень большой нож.
Он остановился через несколько дюймов, когда лезвие стало слишком широким для ее глазницы. Он застрял в костяной дыре, и мне было трудно вытащить его оттуда. Ее голова дергалась во все стороны, пока я вытаскивал нож. Все это время какая-то дрянь лилась из глазной впадины мне на живот и пах. Не только кровь, но и какая-то жижа и куски костей.
Наконец я вытащил из нее нож. Я оттолкнул ее, затем поспешил на глубину и умылся.
На самом деле я испытывал сильное отвращение.
И оцепенел. Только что я убил одну из этих регрессирующих уродов. Меня ждет расплата.
Я должен выбраться отсюда.
Убраться, пока есть возможность.
Что это, черт возьми, такое - убраться, пока есть возможность? Во всяком случае, это звучало у меня в голове как заклинание – убирайся, пока все хорошо, убирайся, пока все хорошо, – снова и снова, пока я в панике осматривал берег, выбирался из воды и бежал к их лагерю.
Велел себе успокоиться. Остальные еще какое-то время не вернутся. Если они никого не найдут здесь у ручья, они, вероятно, поищут некоторое время вокруг. У меня еще есть время.
Поэтому я бросил еще немного еды в рюкзак. Я зажал нож в зубах, чтобы освободить руки. И от этого стало трудно дышать. Через некоторое время у меня заболела челюсть. Очень большой, тяжелый нож.
Набрав еды на пару недель, я закинул рюкзак на спину.
Надо убираться, пока это возможно.
Правильно.
Я вынул нож изо рта и стоял, глубоко дыша.
Надо идти!
Было единственное логичное место, куда надо было идти. Возвратиться к своей машине. Долгое путешествие, но оттуда я смогу уехать и быть в безопасности. Никакой другой способ действий не был бы безопасным. Мой единственный шанс выжить, казалось, состоял в том, чтобы выбраться из диких мест, вернуться к цивилизации.
И мне лучше начать поскорее.
Убирайся, пока есть возможность.
Одному Богу известно, почему я остался на месте. Я просто стоял с рюкзаком за спиной и ножом в руке, уставившись в никуда, пока пытался принять решение.
Может быть, я уже принял решение, но еще не сознался в этом.
Мне показалось, что я нахожусь в трансе.
Я чувствовал себя очень спокойным и даже не встревожился, когда раздались голоса.
Услышав голоса, я снял с плеча рюкзак и опустил его на землю. Я нырнул в одну из палаток. Она была красной. Появилось солнце, наполнив воздух красноватым светом. Моя кожа тоже выглядела красной. По сторонам палатки были расстелены два спальных мешка. Я повернулся так, чтобы смотреть вперед, лег плашмя посередине и приложил один глаз к узкой щели между клапанами палатки.
Мне пришлось немного подождать. Спальные мешки были мягкими и приятными на ощупь, но воздух был тяжелым и душным. Палатка была похожа на автомобиль, припаркованный на солнце с закрытыми окнами. Пот лил с меня градом. Было щекотно. У меня защипало глаза. От этого рукоятка ножа стала скользкой.
За щелью в солнечном свете кружились пылинки. Бурундук на покрытой тенью скале встал на дыбы и посмотрел в сторону озера. Я увидел, как листья куста у очага задрожали от легкого дуновения ветерка.
В душном воздухе пахло сосной и старым сухим деревом, смешанным со слабым, но острым запахом пластика от палатки и спальных мешков. Чувствовался также сладковатый аромат репеллента от насекомых.
Я наблюдал, как муравей ползет по ветке в нескольких дюймах от входа в палатку.
Я все слышал.
Я слышал сам себя. Каждый дрожащий вздох. Мое сердце колотилось очень громко. Я слышал, как кровь пульсирует в каждом сосуде моего тела. Мои веки издавали мягкие влажные щелкающие звуки, когда я моргал. Каждая капля пота тихо шипела, скользя по моей коже.