Пашка заволновался, встал и несколько раз прошелся подле дяди Вани. Мало-помалу им овладело чувство неуверенности в том, о чем совсем недавно так непростительно прямо судил.
«Вот черт побери, — думал Пашка, — неужели все ошибаются, а я прав? Не может быть!»
Пашка заволновался, почти ощущая, как наполняется неизвестным ему чувством сомнения в своей правоте, как то, что заставляло его презрительно смеяться и чувствовать себя уверенным и правым, спадает с него. Впервые он стал в чем-то сомневаться. Неужели в самом себе? Тут же вспомнил, как Ира просила его почитать стихи, а он, как назло, не знал ни одного стихотворения и начал тогда уверять ее в том, что стихи — это ерунда. А ведь мог бы выучить. Дядя Ваня вон после смерти жены выполнил ее просьбу…
Пашка поймал себя на том, что впервые невыгодно подумал о самом себе, хотя десять минут назад рассуждал об узости ее интересов, скудости мысли и о своей твердой правоте и необыкновенной проницательности. «Поэзия — это чушь!» — говорил он Ире. А дядя Ваня со своей неиссякаемой любовью к жене, которая давно умерла, — не поэзия?! Пашка даже ахнул. Ему раньше и в голову подобное не приходило.
— Вот так на! — продохнул он, сел рядом с дядей Ваней и почувствовал, что сейчас все расскажет ему. — Я пойду, — продохнул он, заволновавшись и подумав, что если не уйдет, то все расскажет дяде Ване и потом будет стыдно.
— А как же, — ответил дядя Ваня. — Иди, раз надо. Иди.
«Он сказал так, будто знает все», — думал Пашка, торопясь, ругая себя за то, что поздно, пожалуй, пришел к новой и, видать, очень правильной мысли: ему нужно уединиться и очень тонко и глубоко проанализировать свое отношение к Ире, потому что только сейчас начинает понимать, что в чем-то был не так уж и прав.
Он направился домой, но вдруг заметил: идет к метеостанции, на которой у тетки жила Ира.
Вместо того чтобы остановиться и повернуть домой, стал думать о том, что надо прийти и честно, благородно, как это было во многих книгах, рассказать ей обо всем, о том, что у него от невежества появилось высокомерие, что в жизни все имеет значение и смысл, а он был не прав, когда презрительно над всем смеялся.
Около метеостанции Пашка передохнул. Залаяла собака. Пашка присел за плетнем, глядя на окно. Видно было: Ира сидит за столом и готовится к поступлению, конечно, в институт.
— Вот сейчас пойду и все расскажу, — решил Пашка, приподнимаясь. Но в это время из другой комнаты вышла тетка Иры, тетя Дуся, подошла к окну и уставилась как раз туда, где сидел Пашка. Пашка попятился и ринулся прочь.
Он решил достать астрономию и разузнать все о звездах, о планах полета космических кораблей на Луну. Сказать Ире, какую она любит звезду: он, кажется, видел, на какую она смотрела раньше. Ему думалось теперь: дядя Ваня завел разговор о своей жене для того, чтобы наставить Пашку на правильный путь. Как это правильно!
Дяди Вани дома еще не было.
Пашка сел под бузину, ожидая его, волнуясь от только что пережитого и передуманного.
Вскоре появился и дядя Ваня с удочками. Он брел еле-еле и курил. Собака бросилась в поветь и залаяла на овец.
— Кыц! — прикрикнул на нее старик. — Проклятая собачонка, кыц!
— Иди вон! — закричал на собаку неестественно громко Пашка. — Не мешай им! Чего они тебе сделали? Они о своем думают…
С завтрашнего дня, думалось Пашке, все должны приступить к какой-то важной и сложной работе, чтобы доказать Пашке, что во всем, даже в мелочах, есть значительное и важное. Он ждал теперь завтрашнего дня и с тоской думал о ночи, которая будет длиться бесконечно.
1969
ОСЕНЬЮ
Он ее не мог заметить, когда глядел в зал, потому что она сидела в углу. Он выдавал книги и всегда был занят. Взглядывал в зал только потому, что казалось, кто-то там нарушал тишину, недовольно хмурился, если это было так, сдвигал брови и чувствовал, как пекло в пальцах, которыми сжимал книгу.
— Товарищи, тише.
Всегда в нем преобладало обычное торопливое чувство человека, погруженного в работу.
Сейчас, спустя два месяца, ему ничего не стоило вспомнить ее, наполняясь легким, чуть взволнованным чувством, ставшим привычным для него, но породившим в то же время беспокойство о неясности их отношений.