С пыльного стекла на нее смотрели большие глаза, слишком широко расставленные, чтобы быть красивыми, лицо, слишком густо усыпанное веснушками, чтобы его воспринимать всерьез, и носик, слишком уж вздернутый, чтобы полагать, что он принадлежит женщине.
Джо закрыла глаза, чтобы не видеть грустную действительность, и напомнила себе, что люди, подобные Адаму Дарски, не имеют возможности тратить свое время на женщин, подобных ей. На малышку — как он ее сразу назвал. На маленькую девочку, которая не достойна внимания, хранимого для зрелой женщины.
Она коснулась дрожащими пальцами губ и вспомнила вкус его поцелуя. Этот поцелуй красноречиво свидетельствовал, что он лжет, называя ее ребенком. Это был поцелуй, которым мужчина целует женщину. Этот поцелуй таил в себе страсть и соблазн. Огонь его тесно прижатого к ней тела тоже не требовал дополнительных размышлений. Он желал ее. Но даже более того, в тот момент она была ему просто нужна.
Но потом, грустно напомнила Джо сама себе, он отпустил ее.
Ей стоило бы поблагодарить его за это. По крайней мере, парень проявил здравомыслие. Пытаясь не обращать внимание на сладкую тянущую боль внизу живота, Джо вернулась к работе, напоминая себе, что есть еще один бесспорный факт. У него была проблема. Такая же, которая лишила ее отца. Такая же, которая, вероятно лишит ее этого человека.
В этот момент на дороге раздался звук знакомого мотора — приехал Стив Миллер на своем пикапе. Он затормозил у задней двери главного домика, и ей не пришлось слишком долго грустить от сделанного заключения.
Джо знала, что как только Стив выпрыгнет из своего грузовика, он сразу же пойдет на кухню и станет варить кофе. Поэтому она высунула голову из сарая и крикнула:
— Я здесь! Бери чашку и иди сюда.
— Тебе тоже принести? — крикнул Стив перед тем, как войти на кухню и сделать себе кофе.
— Нет, спасибо, я уже пила.
Кофеина ей, пожалуй, больше не нужно. Стив, однако, отвлечет ее от тягостных мыслей. Ей не хотелось больше думать об Адаме, о том, что между ними, возможно, никогда ничего не будет.
Бросив работу, она вышла наружу, чтобы поприветствовать Стива. Сердце ее подпрыгнуло когда она увидела, как двое мужчин направлялись в ее сторону. Темноволосый улыбающийся Стив появился из дома и шел, держа в руке дымящуюся чашку кофе. Адам, белокурый и озабоченный, шел прихрамывая от домика номер 10, где он чинил водопровод, — в руке у него был гаечный ключ. Купер, счастливо деливший время между Адамом и Джо, трусил рядом с ним.
Завидев друг друга, мужчины одновременно замедлили шаг. Они обменялись молчаливыми кивками вместо приветствия.
— Ты по делу или просто так? — спросила Джо у Стива, пытаясь рассеять возникшее вдруг напряжение, причина которого ей была непонятна.
— С каких пор я должен искать повод, чтобы заехать к тебе? — спросил Стив, как всегда, задиристо усмехаясь. В тоне его, однако, ощущались хозяйские нотки.
Адам нахмурился, и это окончательно сбило Джо с толку. Да нет, ей просто почудилось. Джо слегка поддразнила Стива:
— С тех пор, как часть уплачиваемых мной налогов идет на твою зарплату, офицер Миллер. Мне не нравиться, когда мои служащие бездельничают во время работы.
— Я как раз заступаю на дежурство, ладно? Поэтому побереги свои колкости для того, кто сумеет оценить. — Замечание это никому специально не предназначалось, но он поглядел на Адама.
— Ах, да, извини, — сказала она. Но вместо того, чтобы представить мужчин друг другу, она сравнивала вызывающую внешность Адама с безупречным, одетым в офицерскую форму Стивом, с его типично американской привлекательностью. Почему же Адам кажется ей более привлекательным? — думала она, — Стив, это Адам Дарски. Он помогает мне привести пансион в порядок. Адам, это — Стив Миллер. Он мой старый приятель… когда не разыгрывает из себя слишком строгого придиру и не усложняет мою жизнь.
Адам обтер запачканную руку о джинсы и протянул ее Стиву:
— Дарски.
Стив в ответ также подал ему руку, смерив взглядом с ног до головы. Джо прислонилась к косяку, слишком удивленная, чтобы поверить своим глазам. Стив вел себя по-хозяйски и в то же время покровительственно. Он глядел на Адама так, словно хотел препроводить его вон отсюда, желательно в наручниках.