Не зная тех двоих, Филипчука нам не найти. В Архангельск, по месту назначения, он не прибыл и, видимо, обитает здесь, у своих дружном. Поэтому я вас прошу, когда будет позволять состояние Иванникова, выяснить их фамилии и имена с помощью алфавита. Как удастся, сразу позвоните мне.
И он написал на страничке, вырванной из записной книжки, свой служебный телефон.
Надя вырезала из газет большие буквы, разложила по алфавиту и, когда Юра чувствовал себя прилично, показывала ему. На букве «Е» он закрыл глаза. И снова с «А» до «Л».
Когда дошла до «К», Надя сама по смыслу дописала фамилию «Елкин» и поставила знак вопроса.
— Правильно, Юр? — спросила она, показывая листок.
Так, работая с частыми перерывами, Надя к вечеру составила интересовавшие следователя фамилии и имена.
— Артемьеву звонить уже поздно, — сказала она, посмотрев на часы.
Юра лежал с открытыми глазами.
— Думаешь, работает?
Юра закрыл глаза.
— Хочешь, чтобы сейчас позвонила?
Юра снова опустил веки.
— Хорошо, попробую, — сказала Надя, вставая. — Полежи минутку один.
Вслед за длинным гудком в телефонной трубке раздался щелчок и голос:
— Старший следователь Артемьев слушает.
Сообщила фамилии.
— Спасибо, Надюша. Вы даже не представляете, как это важно.
Вторым после Артемьева к Юре прорвался Суворов. Иванникову было значительно лучше, он мог уже говорить, и постоянное дежурство было отменено.
— Ребята привет шлют, на работе нормально, так что велели передать, чтобы лежал спокойно, — поздоровавшись, выпалил Миша.
Несмотря на длинный халат, Юрий заметил, что на Суворове новые джинсы.
— Никак фирменные? — прищуриваясь, спросил он.
— А ты думал!
Не столько бахвальство, сколько интонация, за которой перед глазами встал Корнилов, подкинули Юру на кровати. Сморщившись от боли, он с придыханием спросил:
— Никак с Сенькой связался?
— А тебе что?
Теперь Миша повторил и нагловатую улыбку Семена.
— То есть как что? — задохнулся Юрий, снова опускаясь на постель.
Сосед по койке отложил книгу и взял на себя обязанности отсутствующих сиделок.
— Вот что, молодой человек, — деликатно начал он. — Не мое дело вмешиваться в ваши дела, но больному Иванникову противопоказано волнение. Поэтому сейчас идите, а в другой раз, как я понял, приходите в других штанах и с другими новостями.
И он бесцеремонно выпроводил Суворова из палаты.
Пришедшим на следующий день Николаю Филипповичу и Максименко Юра рассказал о визите Миши и своих тревогах.
— Похоже, что так, — выслушав его, согласился Архипов.
— Купить не мог, это ясно, — вслух рассуждал Максименко, — два дня назад пришел на работу в этих джинсах. Объяснил, что взял долг.
— Надо что-то предпринять, Олег, — сказал Архипов. — Парниша на глазах меняется. Работать хуже стал, чуть что — огрызается.
— Я думал, переходный возраст да отсутствие Юры. А если действительно связался с Корниловым, это серьезно.
Спустя несколько дней снова пришел Артемьев.
— Вот теперь хоть узнать можно. Ну, здравствуй, Иванников! — И он осторожно пожал Юрину руку. — Честно говоря, не ждал, что так придется встретиться.
— Лучше так, Виктор Николаевич, чем как раньше. А Филипчука, вижу, не поймали?
— Возьмем, куда он денется, — убежденно сказал следователь. — (осле допросов тех ребят, что с тобой освободились, многое прояснилось, но Зотова с Елкиным пришлось пока освободить под подписку
невыезде.
— Почему? — удивился Юра.
— Кто тебя бил?
— Не видел, — смущенно ответил Иванников и, как бы оправдываясь, пояснил: — Темно было.
— Да, лампочку, похоже, специально выкрутили. Но сколько хоть человек тебя били, можешь сказать? Один или несколько?
— Не могу. Мне казалось, что удары сыпались со всех сторон, [умаю, все трое, но вам ведь это ничего не дает?
— Ты прав. Зотов с Елкиным явно сговорились и хотят подкупить признанием очевидных фактов. Они показали, например, что по требованию Филипчука встретили тебя при освобождении, чтобы взять деньги. Когда ты не дал, они тебе для порядка пригрозили, но не тронули. И до освобождения Филипчука не искали с тобой встречи.
— Так, — подтвердил Юра. — Я первое время ждал, что нагрянут, но их не было.
— Потом, по их показаниям, Филипчук заставил их пойти припугнуть тебя. Признают, что были с ним и в день нападения, но… Здесь цепь обрывается. Говорят, что якобы отказались помогать ему и на улице разошлись.
— На добровольный отказ, значит, бьют?