Предвестник катастрофы носил банальное имя Евгений Семеныч. Мужик под пятьдесят, подтянутый, в красивых сединах, вежливый, успешный, галантный – рядом с ним так и хотелось поставить молодую (ненамного старше меня) жену, которая глядит мужу в рот, обмирает от восторга и демонстрирует всем, что Пукирев со своим «Неравным браком»[71] безнадежно устарел и не может служить предупреждением для молодух, которых судьба соединила со зрелыми мужчинами.
Познакомились родители с этим самым Евгением Семенычем в гостях у своих друзей, каковой факт казался ничем не примечательным. Но на следующий день посыльный принес к нам домой огромную красивую коробку, в которой лежали роскошные розы. Белые и чайные – именно такие, как мама любит. К коробке прилагалась карточка Евгения Семеновича.
- Какой милашка! – сказала мать, взглянув на карточку. И пошла за вазой.
Зато эмоции отца на счет Евгения Семеновича были диаметрально противоположными:
- Ты должна написать на обратной стороне карточки «Я замужем, старый козел!» — и отослать цветы обратно.
- Вот еще. И не подумаю. И тебе не советую уподобляться диким.
- А что, я должен радоваться, что моя жена флиртует с другим мужиком?
- Ни с кем я не флиртую. Кстати, надо будет ему позвонить, сказать «спасибо» за цветы.
- Что–о–о! – взревел отец, — Это уже ни в какие ворота… И что прикажешь об этом думать?
- А что хочешь. И ни в чем себе не отказывай, — выражение маминого лица оставалось совершенно безмятежным, — В конце концов, Лева, вспомни: когда с тобой начинают заигрывать бабы самых разных возрастов и мастей, берут тебя за руки, придвигаются к тебе поближе, жмутся коленями, закатывают глаза и что–то шепчут на ухо, а ты с ними при этом любезничаешь, я же не устраиваю тебе сцены, не требую, чтобы ты с визгом забивался в угол и кричал оттуда: «Не тронь меня! Я женат! Я – Анькина собственность!» А даю тебе возможность с ними порезвиться и истерик не колю!
- Но ты же знаешь, что это не имеет никакого значения! К тому же я думал, тебе это безразлично и в некотором роде даже льстит.
- Евгений Семенович тоже не имеет никакого значения! А твое кокетство с другими бабами мне неприятно.
- Этот тип совсем другое!
- То же самое, только более невинное! Я коленками к нему не прижимаюсь!
Легко матери говорить. И вообще, возможно ли это — убедить в своей абсолютной невиновности человека, который подхватил инфекцию ревности, и вирус уже бушует в его организме синим пламенем, ясным огнем. Отцу, конечно, хочется, чтобы мать направо и налево демонстрировала феодальную верность, ему так жить спокойнее. А с другой стороны, если мама начнет себя так вести ему в угоду, то будет выглядеть полной дурой. Почему же отец не считает для матери нормальным то, что полагает само собой разумеющимся для себя? Извечное мужское: «Когда я изменяю – это я изменяю, а когда ты изменяешь – это нас дерут»? Но мать ему не изменяет. Дело не в ней. Дело в Евгении Семеновиче.
Папаша увидел достойного противника и теперь рвет и мечет. Если бы этот Евгений Семенович был бы уродлив, нищ, горбат, отец был бы снисходителен к бедолаге — и даже иронизировать на его счет бы не стал. Но Евгений Семенович хорош собой, умен и оч–чень небеден. Отец боится проиграть ему в сравнении и злится. Странное дело — человеческая природа. Казалось бы, раз у тебя появился соперник – соревнуйся. Он красуется на людях – пусти в ход свое обаяние на полную катушку. Он дарит подарки – а тебе кто мешает? Развлекает – и ты не отставай! В конце концов покажи что–то свое собственное, только тебе присущее. Но все это затевать накладно и боязно. Потратишь кучу сил и денег, и при этом можешь проиграть. Честно по всем статьям объявить себя лузером. Гораздо проще оказать давление на объект раздора, который к тому же живет с тобой рядом: «Ты в какую сторону глазом косишь, сволочь! А ну, зажмурься! А лучше смотри на меня безальтернативно!» Дешево и сердито. В конце концов после двух десятков лет совместной жизни отношения распадаются не из–за присутствия кого–то третьего, а из–за того, что кроме дешевых и сердитых проявлений в отношениях больше ничего не осталось. Неужели и у родителей так же?