Благодаря задержке нашей у сожженного моста немцам удалось угнать с вокзала весь подвижной состав и паровозы.
6 августа приказано было выдвинуть от 43-й пехотной дивизии один полк пехоты с батареей и сотней казаков в авангард к Арису[35]. Назначены мною: 169-й пехотный полк, 6-я батарея 43-й артиллерийской бригады и сотня казаков – все под командой полковника Якимовского.
7 августа II корпус оставался на месте. В полдень я на автомобиле отправился в Арис к авангарду, чтобы осмотреть позицию и вместе с командиром полка обсудить порядок занятия ее. От Лыка туда шло прекрасное шоссе, а с севера от крепости Лётцен через Арис проходит и железная дорога на Иоганенгсбург[36]. Как известно, в Арисе был немецкий артиллерийский полигон[37]. Самый город расположен в озерном узле, и выбор позиции для обороны его при наступлении противника с запада и с юго-запада со стороны Иоганенгсбурга был одинаково затруднителен, так как и в том и другом случаях в тылу позиции оказывались озера, не только мешавшие маневрированию, но и преграждавшие путь отступлению. Стрельбищное полигонное поле простиралось на юг от города, совершенно ровное и открытое, и на горизонте к стороне Иоганенгсбурга обрамлено большим лесом. На поле – всюду наблюдательные вышки и телефонные провода. У самого города небольшой бруствер долговременного укрепления со рвом и проволочными заграждениями, по-видимому, служил для установки крепостных орудий, и с него производилась практическая стрельба. Большое число бараков для жилья из гофрированного железа в форме поваленных на землю полуцилиндров с небольшими окнами на их боках, производило удручающее впечатление тесноты и неудобства жилья в них и полным отсутствием эстетики. В точно таких же сараях было свалено разного рода артиллерийское и лагерное имущество и между прочим змейковый воздушный шар. Судя по числу бараков и телефонных проводов на поле, можно было думать, что здесь собиралось на практику большое число батарей.
Меня, старого артиллериста, все это очень интересовало, а ровное и открытое как скатерть стрельбищное поле и радовало, так как служило доказательством того, что все практические стрельбы производились немцами с открытых позиций по открыто стоящим целям. В ближайшем на юго-востоке от Ариса лесу горел громадный костер, и густой столб дыма был далеко виден. На мой вопрос, что это, мне доложено, что горит большая куча хвороста, неизвестно кем подожженная, что это, вероятно, зажжен лесником «немецкий маяк» для обозначения прихода сюда русских войск. В дальнейшем я убедился, что это предположение было правильно и всюду в лесах наблюдались сложенные кучи хвороста и дров, которые при приближении наших войск поджигались лесниками.
После долгого объезда местности вопрос об обороне Ариса нами вырешен, и я возвратился в Лык.
8 августа получен приказ по фронту о передаче II армейского корпуса из 2-й армии в 1-ю. Чем это вызывалось, нам совершенно не было известно, так как мы совершенно не были осведомлены о том, что делается в 1-й армии, а также и в соседних слева корпусах 2-й армии.
II армейский корпус получает приказ о передвижении на север усиленными переходами, а для связи со 2-й армией у Ариса остается отряд под командой полковника Якимовского в составе 169-го пехотного Ново-Трокского полка, 6-й батареи 43-й артиллерийской бригады и одной сотни донских казаков.
2-й бригаде 43-й пехотной дивизии приказано занять Юху[38] и обеспечить движение корпуса от удара со стороны крепости Лётцен.
9 августа корпус переходит на ночлег в район Круглянкин – Орловен – Регуловкин[39]. К Видминен[40] от 43-й пехотной дивизии приказано выслать один батальон в заслон со стороны крепости Лётцен, которому и оставаться здесь впредь до особого распоряжения штаба 1-й армии (назначен 1-й батальон 170-го пехотного Молодечненского полка под командой полковника Булюбаша).
В ночь с 9 на 10 августа штаб корпуса о своем месте нахождения нам ничего не сообщил и приказа на следующий день не прислал. Приходилось принимать самостоятельно решение и, нужно сказать, на основании очень скудных сведений. Говорю об этом, так как на протяжении всех трех лет этой войны явление это повторялось неоднократно, и из последующих моих описаний будет видно, насколько тяжело и ответственно положение начальника, принимающего самостоятельное решение в таких случаях.
35
Арис (Arys) – город в округе Йоханнисбург в Восточной Пруссии; ныне город Ожиш (Orzysz), центр гмины в Пишском повяте Варминьско-Мазурского воеводства Польши.
36
Имеется в виду Йоханнисбург (Johannisburg) – окружной центр в правительственном районе Алленштейн прусской провинции Восточная Пруссия; ныне город Пиш (Pisz), центр повята Варминьско-Мазурского воеводства Польши.
37
Полигон и учебный военный лагерь Арис (Truppenübungsplatz Arys) был устроен в 1891 году, а через пять лет в городе был размещен гарнизон. Вскоре полигон был расширен и стал играть важную роль в регионе. В 1905 году он был связан железной дорогой с Йоханнисбургом. В начале Второй мировой войны размеры полигона и лагеря были доведены до почти 20 тысяч гектар. После освобождения этой территории советскими войсками в 1945 году здесь был размещен лагерь для интернированных. Затем он был передан Войску Польскому и до наших дней используется как военный лагерь и полигон.
38
Юха (Jucha) – деревня в Ликском округе Восточной Пруссии; ныне деревня Старе-Юхи, центр гмины Элкского повята Варминьско-Мазурского воеводства Польши.
39
Автор несколько неточно передает названия населенных пунктов. Они все – деревни в округе Лётцен в Восточной Пруссии, а ныне входят в состав Гижицкого повята Варминьско-Мазурского воеводства Польши. Кругланкен (Kruglanken), ныне деревня Круклянки (Kruklanki), центр гмины. Орловен (Orlowen) в 1938 году был переименован в Адлерсдорф (Adlersdorf); ныне деревня Орлово (Orłowo) в гмине Выдмины. Регуловкен (Regulowken), ныне деревня Можджаны (Możdżany) в гмине Круклянки.
40
Видминен (Widminnen) – деревня в округе Лётцен в Восточной Пруссии; ныне деревня Выдмины (Wydminy), центр гмины в Гижицком повяте Варминьско-Мазурского воеводства Польши.