- «Ойл Инвест», меня зовут Елена, чем я могу вам помочь.
— Здравствуйте, — говорю я, замечая, что рука, сжимающая трубку, слегка дрожит. — Могли бы вы соединить меня с Максимом Андреевым.
— По какому вы вопросу? — механическим голосом спрашивает секретарша. — Возможно, я смогу перенаправить ваш запрос другому специалисту.
— Мне не нужен другой, — категорично отметаю я это предложение. — Я бы хотела поговорить именно с ним.
— Вы можете оставить ваши контакты, — секретарша ровным голосом выдает мне еще одну дежурную фразу. — Я передам ему, что вы звонили, когда закончится совещание.
— Спасибо, не нужно. До свидания, — говорю я, бросая трубку.
Значит, он в офисе, думаю я с бешено бьющимся сердцем. Это все, что я хотела узнать.
Через полтора часа я стою у входа в современное здание из бетона и стекла в центре сити. Именно здесь, судя по Google карте, расположена штаб-квартира конгломерата Андреевых.
Пройдя несколько уровней досмотра, на лифте поднимаюсь на нужный этаж и направляюсь к прозрачным дверям с крупным логотипом, который я уже видела ранее на сайте. Чем ближе моя цель, тем сложнее сохранять решимость. Хорошо было воображать разговор с Андреевым, сидя в уединении своей комнаты. Сейчас же моя задумка уже не кажется мне такой хорошей. Возможно, прятаться в моей ситуации было более разумным?
Чтобы успокоиться и привести пульс в норму, мне приходится сделать глубокий вдох. Не позволяя себе передумать, толкаю стеклянную дверь и замираю в нерешительности. Из-за полукруглого ресепшна на меня взирает секретарша с профессиональной улыбкой на безупречном лице, а я нервничаю, как школьница перед первым свиданием. Соберись, Воронина!
Цепляю на лицо ослепительную улыбку и уверенно прохожу внутрь.
— Добрый день, я могу вам чем-нибудь помочь? — спрашивает девушка.
— Да, я бы хотела увидеть Максима Андреева.
Улыбка секретарши вянет. На красивом лице отчетливо написано сомнение.
— Извините, он не принимает без предварительной записи, — говорит она без тени сожаления в голосе.
— Меня он примет, — бросаю самоуверенно.
Девушка демонстративно вздыхает, и в этом вздохе явно слышится неодобрение.
— По какому вы вопросу?
— По личному, — отрезаю я.
Глаза девушки начинают бегать по сторонам и останавливаются на охраннике за стеклом. Интересно, и часто поклонницы Андреева осаждают его офис? То, что меня причислили к одной из них, не вызывает у меня никакого сомнения.
— Может быть, вы проводите меня в его кабинет? — предлагаю я, не собираясь сдаваться. — Уверена, он захочет со мной встретиться.
Чем сильнее сопротивляется секретарша, тем большую уверенность ощущаю я. Обожаю вызов, а эта девица бросила его мне, как только я зашла в этот холл. Сейчас я точно знаю: я пришла сюда, чтобы увидеть Максима Андреева, и не уйду, пока не выполню задуманное. Слишком многое поставлено на карту. Точно не в силах этого миниатюрного цербера мне помешать.
— Извините, это невозможно, — говорит девушка встревоженно.
Как будто мне это так сильно нужно! Я бы с удовольствием ушла отсюда и не встречалась с боссом этой красавицы. Однако уходом я ничего не добьюсь. Здесь я не ради себя, а ради мамы.
Размышляю, что мне делать дальше, но внезапно взгляд секретарши фокусируется у меня за спиной. Ощущая необъяснимый холодок в области лопаток, резко оборачиваюсь и тут же сталкиваюсь с немигающим взглядом Андреева младшего.
Здесь, в родных стенах, в изысканном деловом костюме и белоснежной сорочке он выглядит даже более впечатляюще, чем на обеде у нас дома. Собранный, элегантный, непринужденный и очень привлекательный — неудивительно, что девчонка на входе готова вцепиться мне в горло, только бы не пустить к этому божеству.
— Максим Игоревич, я говорила, что вы не принимаете посетителей… — визгливым тоном бормочет секретарша. — Вызвать охрану?
— Охрану? — Андреев усмехается, демонстрируя ряд ровным белых зубов. — Это вряд ли. Здравствуй, Владлена.
Я получаю искреннее удовольствие от того, как голубые глаза секретарши округляются, а губы обиженно поджимаются, но это длится недолго, потому что я вспоминаю о цели своего визита. Сжимаю руки так, что белеют костяшки, но сохраняю относительное спокойствие.