— Так, — говорит отец строго. — Повышение ты заслужил. И документы на твой перевод у меня на столе лежат подписанные. Если бы не эта история, я бы все равно это сделал в самое ближайшее время. С девушкой — как знаешь. Партия она действительно неплохая — красивая, образованная, да и понравилась тебе, не отрицай. Но заставлять тебя на ней жениться я не буду. Воронин, скорее всего, будет права качать, свадьба была его условием, но я с этим разберусь. Не удивляйся только, если через месяц-другой увидишь девчонку с каким-нибудь стариком-толстосумом.
На мгновение я замираю, слишком ярко представляя испуганную Владу в постели с безымянным пузатым хером, и тошнота к горлу подкатывает. Это не должно меня касаться, но почему-то касается.
— Ладно, — со вздохом говорю я, ощущая на себе тяжесть ответственности за принятое решение.
— Что ладно?
— В силе наша договоренность, — поясняю я. — Только, знаешь что, пап, вы к нам не лезьте. И Воронину скажи, или лучше я сам с ним потолкую. С Владой у меня все будет на моих условиях. Свадьба и все остальное. Если мы оставляем все в силе, то как только мы поженимся — она моя. И если я решу через месяц развестись и отпустить ее — это наше с ней дело.
Отец протягивает мне руку, и я принимаю ее, закрепляя нашу новую договоренность.
— Через месяц поговорим, — он вдруг усмехается. — Подобный альтруизм не в твоём духе. Ты ее не отпустишь.
Глава 8
Где-то безжалостно воет сирена. Отрываю от подушки лицо, опухшее от двухдневного марафона слез, и растерянно смотрю по сторонам. Сирена не умолкает, и я вдруг понимаю, что это не тревога — просто кто-то без остановки жмет на звонок у входной двери.
Медленно принимаю вертикальное положение и спускаю босые ноги на пол. В окна льется солнечный свет, от которого хочется зажмурится, голова словно чугунная, а по телевизору, который работал всю ночь, идет ненавистная телепрограмма про здоровье.
Звонок прекращает трезвонить, но лишь на мгновение. Еще до того, как я успеваю вздохнуть с облегчением, трель возобновляется с новой силой. Первый мой порыв — спрятать голову под подушку и притвориться, что меня нет. Но, судя по уже проявленной настойчивости, кто бы ни был там за дверью — так просто он не уйдет.
Отдираю себя от кровати и на нетвердых ногах иду в прихожую, где предусмотрительно заглядываю в глазок. Увидев в нем обеспокоенное лицо моей лучшей подруги, отщелкиваю замок и распахиваю дверь.
— Так, так, — Варя осматривает меня критичным взглядом с ног до головы и маленьким сладко пахнущим торнадо врывается в квартиру. — Два дня до тебя дозвониться не могу. Только не говори мне, что у Фролова новая пассия, а ты, как обычно, оплакиваешь свою уходящую молодость?
— И тебе привет, — огрызаюсь я.
Костю Фролова Варя не выносит, для меня это не секрет, а над моей безответной влюбленностью лишь посмеивается. Жаль только, сейчас она не права, ведь от мира я прячусь совсем по другой причине.
— Я угадала? — невинно хлопая глазами, спрашивает подруга, прикладываясь гладкой щекой к моей щеке.
— Не угадала, — закрыв за ней дверь, я прохожу в гостиную и плюхаюсь на диван.
— Тогда что стряслось? — Варя пытливо глядит на меня своими золотисто-карими глазами, в которых отчетливо читается беспокойство. — Мама?
Я мотаю головой.
— Что тогда? И не говори, что ничего — выглядишь ты отвратительно.
Мой желудок спазматически сжимается, а вместо ответа я просто хлопаю рукой по подушке дивана, приглашая подругу присесть. Даже не представляю, с чего начать и как объяснить Варе все, что со мной случилось за последнюю неделю, но поговорить с кем-то мне необходимо. Если я продолжу держать все в себе, то просто сойду с ума.
— Ты меня пугаешь. Влада, ты же знаешь, что я всегда готова прийти на помощь? Что бы там ни было… — серьезно говорит подруга, усаживаясь рядом.
Киваю, чувствуя, как слезы снова застилают глаза. Тревога в глазах подруги не оставляет мне шанс сохранить хотя бы видимое спокойствие.
— Отец хочет, чтобы я вышла замуж, — говорю сипло.
— Чего? — от потрясения голос Вари понижается до шепота.
— Он разорился, — сама удивляюсь, насколько спокойно и безжизненно способна озвучить эту чудовищную правду. — И хочет, чтобы семья мужа, которого он мне выбрал, заплатила по его счетам.
— Ты уверена, что правильно его поняла? — недоверчиво уточняет подруга. — Это же… Немыслимо.
— Я поняла его правильно.