Через полчаса автомобиль плавно тормозит у внушительного по своим размерам особняка с огромной зеленой территорией, подернутой первыми признаками осени. Не успевает Андреев открыть для меня дверцу, как на пороге дома появляется хрупкая женщина, одетая в простые черные брюки и серый пуловер с небольшим круглым вырезом, открывающими тонкую шею. В том, как она выглядит нет ничего необычного кроме того, что ее голова покрыта модным шелковым платком, завязанным в виде тюрбана.
Бросаю вопросительный взгляд на Максима, но выражение его лица остается непроницаемым. Властно обхватив рукой мою талию, он увлекает меня к дому.
Чем ближе мы подходим к его маме, тем сильнее бросается в глаза ее болезненная худоба. На бледном лице особенно ярко выделяются потрясающие зеленые глаза — теперь я знаю, от кого Андреев их унаследовал. Но платок… Просто так такие не носят.
— Сынок, как я рада, что вы приехали, — она делает шаг вперед и протягивает к Максиму тонкие руки.
Ее глаза подозрительно увлажняются, и когда Максим оказывается в ее объятиях, она прикрывает их. Бледное лицо вспыхивает радостью, губы, покрытые модной матовый помадой, растягиваются в улыбке.
— Ну что ты, мам, — голос Максима звучит глухо, и мне кажется, он, как и мать, пытается сдержать охватившие его чувства. — Познакомься, это Влада.
— Здравствуйте, Ирина Германовна, — говорю с вежливой улыбкой, испытывая неловкость оттого, что стала невольной свидетельницей этой сентиментальной сцены.
— Здравствуй, дорогая. Зови меня Ирина, пожалуйста, — с искренней теплотой в голосе просит она. — Я очень рада познакомиться с тобой. Добро пожаловать в нашу семью.
О, Господи! Перед лицом этой чуткой женщины я начинаю чувствовать себя самозванкой. Почему, черт возьми, Максим заставляет меня проходить через это? Врать его очевидно больной матери — разве это законно?
— Ты просто красавица, — она с улыбкой переводит взгляд с меня на Максима и обратно. — Бедный сынок, у тебя не было и шанса.
Я смущенно опускаю глаза, ощущая на себе взгляд двух пар одинаковых зеленых глаз.
— Ты как всегда права, мам, — Максим обвивает мои плечи руками и притягивает к себе, запечатлевая быстрый поцелуй на виске.
Даже этого мимолетного прикосновения его теплых сухих губ оказывается достаточно, чтобы кровь ускорила свой бег по венам, а тело мелко задрожало, будто в приступе лихорадки. Я вспыхиваю. Попытка дистанцироваться от этих ощущений ни к чему не приводит — организм словно живет по своим правилам, не пересекаясь с доводами рассудка.
— Пойдем к столу, — с порозовевшими от удовольствия щеками предлагает Ирина. — Папа разговаривает по телефону, но скоро спустится.
Ужин накрыт в зимнем саду. Просторная оранжерея заставлена всевозможными растениями. Угасающее осеннее солнце проникает в помещение через огромные от пола до потолка окна, выходящие на живописный пруд.
— У вас очень красиво, — замечаю я.
— Я в восторге от этого места, — отзывается Ирина. — Мы долго жили в городе, потому что так было удобнее, но когда Максим подрос и стал самостоятельным, я убедила Игоря перебраться сюда.
Пока я с восторгом оглядываю сад, Андреев галантно ухаживает за матерью, пододвигая для нее кресло. Когда она присаживается, он поворачивается ко мне и проделывает то же самое.
Я опускаюсь на стул, пробормотав слова благодарности, и замечаю на себе изучающий взгляд Ирины.
— Прости, если мой вопрос прозвучит бестактно, — произносит она. — Мы раньше не встречались? Меня не покидает ощущение, что твое лицо мне знакомо.
— Я не думаю. Я бы вас обязательно запомнила.
— Влада работала моделью, — замечает Максим, занимая место за столом рядом со мной. — Возможно ты видела ее в журналах.
Мысленно отмечаю, что он сказал о моей работе в прошедшем времени, но не заостряю свое внимание на этом моменте. Глупо будет сейчас пытаться доказать свою финансовую независимость перед его мамой.
— Вот как, — Ирина улыбается. — Тогда это все объясняет.
С шумными извинениями в комнату заходит Игорь Андреев. Он обнимает Максима и тепло приветствует меня, словно в моем присутствии здесь нет ничего особенного, но прежде чем опуститься на свой стул, нежно касается губами виска жены.
Почему меня это удивляет? Может быть потому, что Игорь Андреев, как и мой отец неделю назад были категорично отнесены мной к разряду бездушных чудовищ.
— Как вы познакомились? — голос Ирины, обращенный ко мне, полон любопытства. — Максим отказался давать мне объяснения без тебя.
Ловлю на себе обеспокоенный взгляд Игоря Юрьевича. Максим предупреждающе кладет ладонь мне на колено. Неужели они всерьез думают, что я расстрою эту чудесную женщину, жену и мать?