В сборнике цитируются также радостные уверения многих других воров (Поварский, Левитанус и др.), решивших покончить с позорным прошлым и начать новую, трудовую жизнь. Искренними были эти обещания или нет — на самом деле совершенно не важно, как ни цинично это звучит. Потому что всё равно для большинства уркаганов места в честной жизни попросту не было.
Правда, по окончании строительства канала казалось, что всё складывается как нельзя лучше:
ПОСТАНОВЛЕНИЕ ЦЕНТРАЛЬНОГО ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО
КОМИТЕТА СОЮЗА ССР О ПРЕДОСТАВЛЕНИИ ЛЬГОТ
УЧАСТНИКАМ СТРОИТЕЛЬСТВА БЕЛОМОРСКО-БАЛТИЙСКОГО
КАНАЛА ИМЕНИ ТОВ. СТАЛИНА
В связи с успешным окончанием строительства Беломорско-Балтийского канала имени тов. СТАЛИНА, сооружения, имеющего огромное народнохозяйственное значение, и передачей канала в эксплоатацию, — Центральный исполнительный комитет Союза ССР ПОСТАНОВЛЯЕТ:
1. Принять к сведению, что к моменту окончания строительства Беломорско-Балтийского канала имени тов. СТАЛИНА органами ОГПУ Союза ССР уже полностью освобождены от дальнейшего отбывания мер социальной защиты 12 484 человека, как вполне исправившиеся и ставшие полезными для социалистического строительства, и сокращены сроки отбывания мер социальной защиты в отношении 59 516 человек, осужденных на разные сроки и проявивших себя энергичными работниками на строительстве.
2. За самоотверженную работу на строительстве Беломорско-Балтийского канала имени тов. СТАЛИНА снять судимость и восстановить в гражданских правах 500 человек по представленному ОГПУ Союза ССР списку.
3. Поручить ОГПУ Союза ССР обеспечить дальнейшее поднятие квалификации в строительном деле наиболее талантливых работников из числа бывших уголовников-рецидивистов и при поступлении их в учебные заведения обеспечить стипендией.
Председатель Центрального исполнительного комитета
Союза ССР
М. КАЛИНИН
Секретарь Центрального исполнительного комитета
Союза ССР
А. ЕНУКИДЗЕ
Москва, Кремль, 4 августа 1933 г.
Однако на деле всё повернулось совершенно иначе. Ещё в лагерях многим каналоармейцам пришлось столкнуться с беспределом советской системы. Об этом не смогли умолчать даже авторы официозного сборника о ББК. Так, например, рассказывается, что домоуправление выселяет семьи заключённых из квартир на улицу. Правда, в сборнике повествование об одной из таких историй завершается «хеппи-эндом»: на судебное заседание приходит чекист и защищает жену и мать заключённого. Но ведь совершенно ясно, что к каждой семье чекиста не приставишь. А если человек — не ударник? А если не силён в грамоте и не писал просьб о помощи «гражданам начальникам»? Не говоря уже о том, что самим гэпэушникам некогда было разбираться с десятками тысяч таких жалоб! То есть понятно, что многие ударники Беломорстроя возвращались практически в никуда. Нетрудно представить, какова была их реакция…
Но это мы говорим о людях, у которых хотя бы были семьи. Что касается профессиональных уголовников, большинство из них давно потеряли все социальные связи. Даже те из них, кто готов был начать новую жизнь, чаще всего не могли этого сделать. Несмотря на громкие обещания со стороны властей, вышедшие на волю каналоармейцы столкнулись с негативным отношением к себе. Клеймо арестанта закрывало для них двери фабрик, заводов, учреждений, учебных заведений. И в середине 30-х возникает душещипательная песенная история: