Мы покорно улыбаемся:
- Ну конечно же.
В конце концов этот человек одолжил нам 500 марок.
- Что я еще хотел сказать...
Всеобщее возбуждение так велико, что каждый говорит, не дожидаясь ответа. Кто-то включает радио на полную мощность: "В заключение передаем сводку погоды для спортсменов. У вершин Рудных гор температура минус 10 минус 15 градусов. 80 сантиметров рыхлого снега. Отличные условия для лыж и спортивных саней...".
Мы проезжаем первые метры нашего пути. В это воскресное утро улицы Дрездена почти безлюдны. Нас обгоняет машина марки "Вартбург", водитель в знак приветствия гудит. За стеклами автомашины видим улыбающиеся лица. Нас провожает почетный эскорт товарищей по университету. Усталость последних дней, когда неопределенность положения почти не давала нам спать, как рукой сняло. Мы чувствуем себя счастливейшими людьми на свете.
Однако обледенелые дороги Восточных Рудных гор вскоре возвращают нас к действительности. Несмотря на тщательный отбор, нам все же не удалось уложить все вещи в переметные сумки. Мопеды слегка перегружены, и на скользкой дороге управлять ими трудно. На коленях у одного из нас большой рюкзак с камерами, кинопленкой, медикаментами и продуктами. Обе боковые сумки у заднего колеса до отказа набиты надувными матрацами, спальными мешками, канистрами для бензина и масла, картами, проспектами, одеждой. Палатка уложена поперек багажника, а четыре запасные покрышки привязаны к щитку заднего колеса и развеваются на ветру. Наконец, алюминиевые коробки с запасными частями и инструментами прикручены к бакам. Нагрузка каждого мопеда составляет в общей сложности 225 килограммов - на 80 килограммов больше, чем разрешает полиция, а следовательно, и завод.
На каждом повороте приходится чуть ли не вступать в борьбу с мопедом. Постепенно мы приобретаем первый опыт и вскоре уже не волнуемся, когда одну из машин так заносит, что она становится поперек дороги.
- Быстрей, быстрей! Вечером мы должны быть в Праге!
Рюдигер дает газ. На лице его широкая, довольная улыбка. Впрочем, разглядеть ее трудно: на нем шлем, три толстых шарфа, глаза скрыты гигантскими защитными очками.
У Поссендорфской горы мы вынуждены в первый раз сойти с мопедов и толкать их перед собой. Машины не могут одолеть крутой подъем при такой нагрузке. Можно было бы без труда повысить мощность моторов наших мопедов, но тогда путешествие потеряло бы свой смысл: ведь мы испытываем серийные машины. Поэтому все части моторов и шасси оставлены в их обычном виде. Мы позволили себе одну-единственную вольность: заменили седла сиденьями малого мотороллера KR-50, производящегося на том же заводе.
Здесь же, у Поссендорфской горы, мы попали в снежный буран и сразу оценили преимущества переднего щитка, столь старательно прикрепленного нами к рулю.
Недалеко от Кипсдорфа мы неожиданно выехали на сильно обледенелую дорогу, и через какую-то долю секунды одна из машин угодила в канаву. С мопедом ничего страшного не произошло, так как обе сумки у заднего колеса амортизировали силу падения; лишь в кожухе образовалась небольшая дыра, форма которой свидетельствовала о том, что своим происхождением она обязана рычагу ручного тормоза.
Наученные горьким опытом, мы местами глушили мотор и, двигаясь со скоростью пешехода, без дальнейших происшествий прибыли на пограничный пункт у Циннвальда. Здесь, как и повсюду, мы произвели сенсацию. Действительно, в громоздкой подбитой ватой одежде вид у нас был несколько фантастический.
- Счастливого пути, и не забывайте родины!
Пограничники возвращают наши документы. Позади опускается шлагбаум. Наше долгое путешествие началось. В паспортах нам поставили печать с датой выезда: 16 февраля 1960 года.
У ДРУЗЕЙ
Мы на территории Чехословакии. Пейзаж пока почти не изменился. По обеим сторонам дороги стоят люди. Они улыбаются и машут руками, приветствуя нас. Шоссе на южном склоне Рудных гор почти свободно от снега. Спуск проходит благополучно. Уже виден вдали Богемский горный хребет. На фоне серо-голубого неба маячит конус Миллешауэра. Вскоре мы начинаем качаться, как на волнах. Крутые подъемы сменяются столь стремительными спусками, что в ушах свистит. Извилистые горные дороги и туман требуют особой осторожности; бесчисленные снежные барханы, напоминающие поверхность стиральной доски, вынуждают часами ехать на первой скорости. Едущий впереди поднимает руку - просит остановиться.
- Подожди минутку, давай-ка обогатим науку опытами по оживлению пальцев ног.
Несмотря на наши плотные одежды, мороз дает о себе знать.
В Праге нас захлестывает поток машин. Правила уличного движения в Чехословакии совпадают в основном с нашими, а небольшие отклонения мы изучили на опыте. Когда на перекрестке мы по привычке вздумали свернуть направо при красном свете, позади раздался оглушительный свисток. Полицейский, бурно жестикулируя, подбежал к нам. Сначала он на отличном чешском языке дал исчерпывающие наставления о правилах езды, а затем, узнав, что мы немцы, сердечно пожал нам руки. Но вскоре мы почувствовали себя на чехословацких дорогах, как дома. Повсюду нас окружали машины знакомых марок: "Шкода", "Вартбург", "Москвич", "Татра". Бросалось в глаза огромное число грузовых машин. В Чехословакии множество гор, поэтому перевозить товары на грузовиках подчас выгоднее, чем по железной дороге. Чехословакия начала производить соответствующие типы грузовых машин и вскоре стала ведущей страной в этой отрасли промышленности.
Чехословакия поставляет тяжелые грузовые машины и другим странам. А вот своего легкого грузовика у чехов нет, поэтому мы всюду встречали нашего "Робура-Гаранта" из Циттау.
Получив в Праге от чехословацкого автомотоклуба квитанции об уплате пошлины, мы двинулись дальше в юго-западном направлении.
Мы и не заметили, как промчались первые недели путешествия. К условиям кочевой жизни мы привыкли быстро. Права и обязанности распределились сами собой. В Праге Вольфганг, возвращаясь с прогулки по городу, трижды сделал огромный круг у студенческого общежития, где мы нашли временный приют, и лишь случайно попал на нужную улицу, поэтому было решено впредь не полагаться на его умение ориентироваться. Зато после того как Рюдигер устранил маленькую неполадку в заднем колесе своей машины, оно вообще отказалось вертеться. Тогда Вольфганг был торжественно возведен в должность главного механика, меж тем как на долю Рюдигера выпало возглавлять нашу "колонну" и ведать сношениями с местным населением.
- Не могу ли я быть вам полезен? - на безупречном немецком языке обращается к нам невысокий человек на базаре в Хоцене и представляется как бургомистр. - Вы ищете гостиницу? Пойдемте со мной. Сегодня вы гости нашего города.
Нас приводят в лучшую гостиницу города. Отличное настроение, дымящиеся клецки, настоящее пильзенское пиво в литровых кружках... Комната едва вмещает всех наших новых друзей.
- Познакомьтесь.
Мы встаем и пожимаем руку главному конструктору авиационного завода "Орликан Хоцень". К столу придвигают еще стулья.
- На нашем аэродроме как раз стоит несколько самолетов "Бригадир", предназначающихся для Германской Демократической Республики. Если хотите, можете завтра присутствовать при испытательном полете.
В Чехословакии мы чуть ли не на каждом шагу видим крупные промышленные предприятия. Действующий с 1960 года Комитет по экономическому и научно-техническому сотрудничеству изучает возможности координации и специализации промышленности и таким образом создает предпосылки для разумного использования современных конвейеров и автоматов. Германия и Чехословакия тесно сотрудничают во всех областях экономики и культуры. Германская Демократическая Республика - второй по значению торговый партнер Чехословакии.
Поздно ночью мы прощаемся с нашими гостеприимными хозяевами.
- Сердечное спасибо за все!
Бургомистр, улыбаясь, отвечает:
- У нас недавно работали два специалиста из ГДР, и я рад, что мы можем отплатить радушием за прекрасную работу ваших земляков.