Двигатели мотоциклов закипели, только общими усилиями затаскиваем мотоциклы на верхушку очередной песчаной горы, затем вниз, и так далее — до следующий горы.
Вечер. Усталость. Поставили лагерь, стемнело совсем. Чувствуется, что вокруг — ни души, взобрался я на высокий песчаный холм, огляделся — ни одного огонька на горизонте, ничего. Красота. Сразу скажу, что так было всю нашу дорогу сквозь пустыни: проехали примерно 2800 км по пескам и вне населённых пунктов не встретили ни одного человечка! А три аборигенских поселения — это другой рассказ!
Всё, идут и идут сплошные пески, не перемежаются каменными россыпями, как это было вначале. Но я упорствую, еду пока без рамы-коляски, но километры уже даются с большим трудом, часто толкаю мото, чтобы не увязнуть, много раз чуть не падал, но с помощью ног выравнивал положение. Саня сзади тоже несколько раз забуксовывал, но потом приспособился, вроде бы. Выталкиваемся вместе.
Но вот пошли песчаные холмы, не такие, кажется, и высокие, но всё равно, чтобы на них заехать — нужно разгоняться. Успел два раза упасть, этого хватило Мне, чтобы рассеять моё пустое упорство и решаю — надо прекращать такую езду и ставить скорее раму-коляску. Лучше встанем на ночлег, а утром отдохнувшие будем продвигаться дальше.
Реконструкция
Володя наконец-то поставил на «Волк» каркас от коляски. На него постелил две широкие доски, сверху закрепил сиденье от коляски «Спортсмена», а на его место положили наши спальные мешки вместо сиденья. Кстати, по поводу установки коляски на «Урала-Волка», было множество несогласных с нашими мнений со стороны, например, технического директора и других представителей, конструкторов Ирбитского мотоциклетного завода, они почему-то считали, что это очень опасно! Пришлось на деле, в пустынях доказывать им обратное, мы же не под сотню километров в час гнали там, так что самодельная рама вместо коляски и простейшее сиденье на ней — это оптимально для того тяжёлого маршрута, который мы прошли в Австралии. Так была защищена наша техническая идея, и «Волк» превратился в мотоцикл с коляской, хотя был рождён одиночником.
Совсем другое дело, теперь я более уверенно разгоняюсь перед горой песка и на некоторые мне удаётся взбираться сходу, а на раме-каркасе, для противовеса, сидит, например, Тимур. Конечно, на затяжных подъёмах мы оба выпрыгиваем из сёдел и толкаем мотоцикл. В такой ситуации Александру легче: он уже приспособился взбираться на горки только с помощью двух ведущих колёс без помощи толкачей. Но и это бывает не всегда, некоторые песчаные гряды такие коварные и на их вершинах застревал и «Урал-спортсмен», и за ним внедорожник «Тойота». Пустыня же!
Замечаем, что по мере подъёма к северу, к теплу, к лету, температура стала выше, теперь приходится терпеть около 30 градусов Цельсия. Вытерпим.
От асфальтированной дороги по пустыне Виктория проехали на север 330 км. Это вовсе даже и неплохо, хоть и медленно, но продвигаемся же — бывает, что камней на тропе много, скорость всё равно не прибавишь, зато песка нет — и то хорошо. Лучше медленно, но продвигаться к цели. Так к вечеру наматываем около 130 км. Что будет дальше?
Вечером разожгли костер, смотрю, у ребят настроение немного изменилось. Тимур уже меняет свое московское мнение по поводу пустынь:
— Серый! Я начинаю понимать, что такое пустыня, до этого я не понимал, хотя ты мне много рассказывал.
— А вы видели, дорожку кто-то перегородил деревцами, зачем? Может аборигены подкарауливают одиноких путников?
Сразу вспомнились истории о пропавших экспедициях.
— А я видел огонёк слева, вдалеке, когда мы ехали. Это, наверное, костёр жгли аборигены? — вставил Саня.
— Да это же была звезда на горизонте! Откуда здесь люди? — парировал Андрей. «Сможем ли мы преодолеть пустыни, если уже в начале пути, после 300 км пошли такие разговоры?» — этот вопрос, наверное, задавал себе каждый из нас. Все поняли, где оказались и что нас ждёт. Вот наступила и вторая ночь в пустыне, ребята ещё менее самоуверенны.
— Это только начало, работы впереди предстоит много, — осталось только добавить мне.