На практике это означало, что в денежный оборот будет влит триллион (!) ничем не обеспеченных, свежеотпечатанных рублей, при этом помощь будет оказана только госпредприятиям, а, значит, все, кто перешел в другие формы хозяйствования, окажутся перед угрозой разорения. Скачок инфляции неминуем и коснется в первую очередь неимущих. «Если такое произойдет, — продолжал Филиппов, — если у народных депутатов России, у президента не хватит мужества и политической воли остановить экспериментаторов из ЦБ, то можно с уверенностью предсказать, что сначала падет правительство, потом вынужденно уйдет в отставку президент и будет разогнан парламент. Ибо в этом случае к власти придут те, кто захотят вернуть нашу страну к коммунистической распределительной системе, кто захочет установить жесткие цены, жесткую фиксированную заработную плату, и, будьте уверены, установят это. Может быть — через море крови. Пока не поздно, мы должны не допустить такого развития событий».
Несмотря на все протесты и переговоры Гайдара с Геращенко, несмотря на его формальное согласие внести коррективы в свою денежную политику и перейти от печатания денег к безналичным взаимозачетам, Центробанк при поддержке Хасбулатова продолжил свою диверсию.
Да, появление на счетах, а потом и на руках дополнительных денег увеличило покупательный спрос, на время оживило торговлю и производство. Однако рынок чутко реагирует на рост денежной массы повышением цен, их рост обесценил всю сложившуюся денежную массу до прежнего, а то и худшего уровня. Снижение реальной платежеспособности вновь затормозило производство. Искусственные попытки Центробанка взбодрить экономику лишь подталкивали ее в трясину гиперинфляции.
Е. Гайдар: «Результаты порочной политики ЦБ не заставили себя ждать, темпы роста денежной массы резко пошли вверх… <…> С середины августа, когда, со стандартным месячным отставанием, созданная в июле рублевая масса обрушилась на валютный рынок, курс доллара по сравнению с рублем резко взмывает вверх. В конце этого же месяца обозначаются негативные перемены в динамике продовольственных цен… Фундаментальная причина — перелом денежной политики. Угроза гиперинфляции, развала денежного обращения, утраты всех результатов политики реформ становится очевидной».
Положение усугублялось еще и тем, что Центробанк отменил ограничения в техническом кредитовании Украины. Денежные расчеты между Россией и ее соседями осуществлялись в безналичных рублях, причем соседи могли самостоятельно «рисовать» необходимое им количество таких рублей. Как говорил тогда украинский премьер Фокин, «зачем сдерживать бюджетный дефицит, когда в руках у тебя „печатный станок?“». В результате относительное благополучие соседей сохранялось, а ущерб несла лишь Россия: в оплату за реальные, поставляемые соседям российские товары нам перечислялись рубли фиктивные.
Инфляция шла полным ходом. Если еще в августе 1992 года доллар стоил 142 рубля, то к декабрю уже 415! Трехкратное обрушение рубля не смущало банкира, которого почему-то называли Гераклом. Он прямо провоцировал обвал рубля, заявив еще в ноябре, что тот должен подешеветь в 25 раз. Совершать такие «подвиги» ему было нетрудно — глава Центробанка был зависим разве что от Хасбулатова и послушных председателю Верховного Совета депутатов. Несмотря на то что глава Центробанка был вынужден признать на VII Съезде, что покрытые им долги предприятий снова выросли (теперь уже до 3 миллиардов рублей), он продолжал пользовался горячей поддержкой депутатов. Ведь среди них было немало лиц, заинтересованных в том, чтобы потрафить своему заводу или отрасли. (Отказаться от эмиссионного финансирования дефицита бюджета правительство сможет только в 1994 году, что и позволит, но лишь в следующем, 1995 году сбить инфляцию.)