К тому же забывчивый Коржаков — единственный источник версии о затее с «выкуриванием». Если комендант Кремля действительно к этому готовился, то ему пришлось бы задействовать множество людей. Надо было достать и привезти в Кремль баллоны с хлорпикрином, надо было проинструктировать офицеров, которым пришлось бы вытаскивать бесчувственных депутатов и загружать ими автобусы. Транспорт вместе с водителями тоже надо было иметь наготове…
Даже если инструкции о том, что и как делать, они получили бы в последний момент, сама концентрация нескольких сотен офицеров в Большом Кремлевском дворце должна была навести их на мысль о спецоперации. И что? Никто из этих стоявших за кулисами съезда людей потом не проболтался? За все прошедшие годы?
Исполнение барсуковского плана привело бы к самым тяжким последствиям, в том числе и гибели людей. (Это ведь не газ «Черемуха»: при концентрации всего лишь 0,1 грамма хлорпикрина на куб. м — остановка дыхания.) В отличие от Ельцина, генерал-чекист должен был это знать, как и то, что отвечать потом придется лично ему. Чтобы потом оказаться под судом или застрелиться в своем кабинете? Не проще ли подождать, чья возьмет?
Кроме Барсукова и Ельцина об указе и готовящихся мерах знал лишь помощник президента В. Илюшин. Но как раз его-то комендант из Кремля и отослал. Значит, убедиться в наличии сил, готовых разогнать съезд, было некому?
Тогда, вполне вероятно, что их последующее молчание объясняется тем, что ни баллонов, ни офицеров в противогазах просто не было. Ведь если хозяин перестанет быть президентом, коменданту отвечать перед ним уже не придется! А если он останется, то и делать ничего не надо.
При необходимых 689 голосах за отрешение президента от должности проголосовали 617 депутатов, против были 268, воздержались или не голосовали 148.
30 марта в газете «Известия» я прочел статью Отто Лациса, который писал: «Припомним, как они принимали решение об отстранении от власти всенародно избранного президента. Без обсуждения. Тайным голосованием. И о том, чтобы голосование по импичменту было тайным, тоже голосовали тайно. И о внесении вопроса в повестку дня — тайно. А накануне, открытым голосованием — не внесли! Вопрос, от кого они прячутся, очевидно, не нужен: ясно — от тех, кто их избрал.
Большинством депутатов утрачен не только стыд, но и инстинкт самосохранения. Им вдруг показалось, что они вот-вот настигнут загнанную жертву — остался одни прыжок. И рычание большинства в ответ на всякое возражение до ужаса напоминало то, что слышалось на последних пленумах ЦК КПСС накануне августовского путча. Что с ними стряслось? Почуяли у противника слабину? В этом еще предстоит разобраться аналитикам.
Пока же отметим одно. Съезд не только подтвердил низкий уровень политической морали большинства депутатов, о чем уже немало сказано. Съезд не только подтвердил низкий профессиональный уровень большинства депутатов, о чем говорено не меньше. Съезд подтвердил свою принципиальную неработоспособность в силу общих пороков конструкции, даже независимо от персонального состава… Никто из большинства не захотел подумать о том, что в случае успеха импичмента наша страна — крупнейший ядерный арсенал мира — приблизится к порогу гражданской войны. Шумели, не хотели слушать говоривших об этом депутатов…
Пронесло. В этот день пронесло. Сколько дней еще нам жить бок о бок с непредсказуемым парламентом?
А после голосования, выступая на Васильевском спуске, президент был неточен. Не тогда, когда благодарил участников митинга за поддержку, а тогда, когда говорил о победе народа. Поражение психической атаки реакции — еще не победа народа. Победой станет только народный импичмент съезду в ходе референдума. И то — не окончательной. Отнюдь не гарантирован демократический сдвиг в составе парламента в результате будущих выборов. Отнюдь не гарантирована скорая победа над экономическим кризисом, над инфляцией. До победы еще далеко, и путь к ней труден».
После неудачи Хасбулатова с импичментом ВЦИОМ провел репрезентативный опрос москвичей. В столице результаты оказались такими: не одобряют работу прошедшего съезда 75 %, на референдуме собираются голосовать за Ельцина и его курс 60 %. Среди политиков аутсайдерами оказались Хасбулатов и Зорькин с 4 и 2 % народного доверия.
В Ярославской, Костромской и Ивановской областях президенту доверяет 41 %. За досрочное прекращение полномочий депутатов всех уровней там высказались около 75 % ярославцев, против Ельцина — только 25 %.