Он попросил Махатао описать ему подробно внешний вид деревень этого племени, а затем по совету Махатао послал за вазимба, который уже много лет жил в Анкавандре, но неоднократно бывал с поручениями в отдаленных и неизвестных селениях своих соплеменников. Когда мужчина явился, мэр сказал:
— Я поручаю тебе проводить эту женщину в деревни, где живут вазимба. Завтра утром мы отправляемся в путь, — и, взволнованный, с заблестевшими глазами, повернулся ко мне:
— Я сам пойду с вами! Махатао и остальные могут возвращаться домой. Они нам не нужны.
Услышав сей вердикт, мои провожатые раскрыли от удивления рты и как-то сразу сникли: они надеялись, что я, побывав с ними у вазимба, снова вернусь в Бунгулава.
Мне тоже было немного не по себе. Конечно, я уже давно ломала голову над тем, как мне расстаться с ними. Ведь не могла же я в самом деле навсегда поселиться в горах! Однако я хотела это сделать как можно тактичнее, по-дружески. Отставить же их столь бесцеремонно в сторону было в высшей степени несправедливо.
Я отправилась с ними к торговцу-индийцу и купила всем подарки. Кроме того, я попыталась щедро расплатиться с Махатао, Пел ой и носильщиками за их большую помощь, но, увидев деньги, они оскорбились:
— Мы были хорошими друзьями, вместе делили трудности и невзгоды, а за дружбу платят дружбой, а не деньгами.
Тем не менее мне с помощью небольшой хитрости удалось убедить их принять причитающийся им заработок.
Затем наступили минуты прощания. Пела плакала, не таясь, мужчины отворачивались и украдкой вытирали глаза ладонями.
На другое утро мы сели в пирогу и поплыли вниз по реке Манамбулу. Жители прибрежных деревень встречали нас пением и игрой на барабанах.
В этих деревнях живут сакалава, а также племена с восточного побережья острова, переселившиеся некогда на запад для работы на табачных плантациях. Затем, когда плантации были заброшены, они остались на насиженных местах и занялись скотоводством. Из Маролаки, небольшой деревни племени сакалава, нас пришла приветствовать целая танцевальная группа. Я бросилась записывать их песни на магнитофон и так увлеклась, что почти не обращала внимания на толпу зрителей на берегу, и лишь когда мэр спросил: «Вы что же, не узнаете старых знакомых?» — я подняла глаза и увидела Пелу и двух молодых носильщиков. Они попросили подвезти их немного на лодке. Мэр в знак согласия кивнул головой. Оказалось, что мои друзья еще ночью вышли в Маролаку, чтобы вновь повидаться со мной.
— Теперь я действительно верю, что вы обладаете чудодейственной силой привораживать сердца людей, — сказал по-французски мэр.
— Впервые вижу, чтобы туземцы так полюбили европейку.
Мы обменялись несколькими фразами по-французски, и тогда один из молодых людей печально произнес:
— Мадам уже больше не говорит по-малагасийски. Мы больше ничего не значим для нее, она совсем забыла своих друзей.
Им хотелось знать, о чем мы говорим, и, когда мы снова перешли на их родной язык, все радостно заулыбались.
Проплыв порядочное расстояние, мы вдруг увидели на берегу Махатао. Он стоял, прижав к груди французско-малагасийский словарь, который я подарила ему на прощание, хотя он почти не умел читать. В юности он учился чтению, но потом почти все забыл. Он дружески улыбнулся мне и сказал:
— Я не грущу, потому что знаю: вы вернетесь. Я дал вам очень сильное фанафоди, которое приведет вас назад в горы Бунгулава.
Я была далека от веры в подобные чудодейственные средства, но, когда Пела и молодые люди стали прощаться, у меня защемило сердце, и я с трудом скрыла слезы за темными очками и низко надвинутой соломенной шляпой.
— Вы европейка, но вас не боятся, а любят, — с удивлением произнес мэр. — Просто удивительно!
Мы плыли все дальше вниз по Манамбулу. Мэр стрелял с лодки по куропаткам, а мы с поваром вычерпывали со дна воду, прибывавшую через многочисленные отверстия. Хотя мы и затыкали дыры тряпками, но пользы от этого было мало. На песчаных отмелях нежились на солнце крокодилы. При приближении лодки они торопливо соскальзывали в воду. Я не верила, что крокодилы действительно так опасны, как о них говорят, и беззаботно держала руки в прохладной воде. Однако мэр сказал предостерегающе:
— Будьте осторожны! Иначе крокодилы утащат вас в воду.
Я поверила в это лишь после одного эпизода. Обогнув небольшую излучину, мы увидели на берегу мужчину, который бегал вдоль берега и словно что-то искал.