Алкоголика повернули животом к фонарю, сорвали штаны и побили по мягким местам плетями. После этого мэр, завхоз и несколько мужиков повели буяна прочь по тропинке, ведущей к Ахтубинке. Через час они вернулись уже без Селивашки и объявили, что «отпустили его на все четыре стороны».
Профессор же потом объяснял Павлику, Димочке и Даше, что это справедливое наказание и по иному было нельзя.
Мужики, из тех, кто поглупее, даже ставки делали, куда направит свои стопы изгнанный Селивашка. Мужики поумнее — ничего не говорили. Годы спустя, Павлик узнал, что местные мужики были уверены, что никуда этого бедолагу не отпускали, а по-тихому утопили в болоте.
Павлик представил, как он отказывается идти с Профессором, начинает кататься у фонтана по земле, вопя, что не пойдёт. Сбегается народ. Его хватают, привязывают к фонарю и бьют по голой заднице, а Даша на всё это смотрит.
Потом, положим, его не утопят, а оставят в посёлке, но теперь вообще он будет что-то вроде приблудного таракана. Возможно, ему даже запретят питаться вместе со всеми в столовой. Попробуй тогда подкати к Даше…
«Вот это я попал! — потрясённо думал Павлик. — Если останусь, то о Даше можно забыть. А если пойду, то угроблюсь на болотах, даже не добравшись до города и Дашу тоже не увижу. Замкнутый круг!»
Захотелось завыть от безысходности. Между тем, старик увлёк парней за собой от схемы к своему столу, где лежала другая карта — красочная схема города с намалеванными черными кругами и профессор что-то объясняет:
— Вот собственно я определил зоны поражения. Приблизительно конечно, но общая картина, я думаю видна. Нет? Гриша?
Профессор пустился в объяснения. Павлик уже сто раз слышал, что после эвакуации, по городу были нанесены удары неизвестным оружием. По версии профессора, ракеты атаковавшие город, не были атомными и сильно разрушительными и поэтому в городе, по его расчетам, было относительно безопасно.
«Как же! — думал Павлик. — А куда же подевались посланные ранее экспедиции? Остались там жить? Огороды в городе разводить?».
Гриша тыкал пальцем в карту где-то западнее города:
— А вы уверены, что здесь не было ракетных ударов? — спрашивал он.
— Уверен, Гриша, — говорил профессор. — Я отлично помню эти высоченные грибы от взрывов. Они совсем были не похожи на те ядерные взрывы, что показывали раньше по телевизору. Эти были более высокие и узкие. И в этой стороне, где ты показываешь, их точно не было.
— Понятно. А как вы думаете… — снова задал вопрос Гриша.
Павлику снова захотелось завыть, как волк, и он даже посмотрел на потолок.
«Ну, и какой ему интерес во всем этом идиотизме? — досадливо думал он. — Нас ведь на смерть ведут, а он всё о какой-то ерунде выспрашивает».
Неожиданно для себя, парень вклинился в разговор:
— Извините, Профессор. Я вот что подумал. У нас ведь оружие будет какое-то? Там ножи какие-нибудь?
Старик улыбнулся:
— Не волнуйся, Павлик. Ножи будут. Для твоего спокойствия возьмем даже винтовку из тира. Ты ведь у нас стрелок меткий. Так что, вооружимся до зубов.
Профессор вернулся к прерванному разговору, а Павлик, невидящим взглядом глядя на схему города, молчал.
Он был потрясён. Так и есть! Профессор реально рехнулся, если думает, что пневмушка сможет их защитить. Из нее даже курицу не убьешь, не то что…
Вспомнилось нашествие камышовых псов. Жители поселка пробовали использовать пневматические винтовки для обороны, но толку он них почти и не было. Помогли только настоящие калаши, выданные мужикам прошлым мэром.
«А какого черта я волнуюсь? — неожиданно спокойно подумал парень. — Какая разница где умирать? В Поселке, в роли местного дурачка на побегушках, или на болотах в компании такого светоча науки, как Профессор? Будь, что будет и гори оно всё синим пламенем!».
Павлик очнулся от своих мыслей, заметив, что в комнате повисла тишина. Профессор смотрел на Гришу.
— Ну, конечно, — говорил старик. — Поведешь нас ты, Григорий. Опыт походов у тебя ведь есть. Выходим завтра утром. Знаю, что хорошо бы денек для отдыха дать, но лучше этого не делать. Разные сомнения там, страхи. Только изведёмся зря. Поэтому завтра утром, в четыре часа, выходим и идем… Идем на трамвай.
Профессор улыбнулся, Димочка угодливо засмеялся, а Павлику захотелось громко заорать и со всей силы удариться головой о стол профессора. Гриша же просто криво улыбнулся странной улыбкой.