Он расхохотался.
— Хорошо, купим и лампочки!
Пока мы шли в город, он расспрашивал меня о больничных делах и сразу же понял, что нас тревожило, пока мы несколько дней руководили больницей.
— Ка к же так! Больница больше, чем на сто коек, и нет администратора!
— Да, это просто невозможно. Служащий конторы по доброй воле занимается заявками и наличными суммами, но в его обязанности это не входит. А ставки администратора не существует!
— Надо добиваться!
У дверей больницы я столкнулся с Марией, медсестрой.
— У меня для тебя есть приятная новость, — сказал я.
Догадываюсь, — ответила она улыбаясь. — Лампочки для палат!
— Откуда ты знаешь?
— Так мы же не раз говорили об этом, и раз теперь у нас новый директор…
— Конец волоките. Сегодня же вкрутим!
— Да где у нее желчный пузырь, черт возьми! — выругался Рамос из-под зеленой маски.
Операция шла уже почти час. Хирургу помогали гинеколог, медсестра и медбрат.
— Тихо, Рамос. Не нервничай. Просто она очень толстая, — сказал гинеколог, стараясь успокоить Рамоса и продолжая работать зажимом.
Эту больную с предположительным диагнозом «желчнокаменная болезнь» Рамос решил оперировать, не сделав предварительно снимок и не проведя анализа на холестерин. Поэтому гинекологу и показалось, что Рамос вдруг испугался, когда больную уже доставили в операционную, и от страха не может выделить желчный пузырь. Однако в конце концов ему это удалось, и он провел операцию.
Гинеколог сказал, что у него свои больные, и попросил кончать операцию с помощью медсестры и медбрата, а его отпустить. Медсестра стала приводить операционную в порядок, а медбрат помог Рамосу зашивать разрез.
— Доктор, — тихо сказал он врачу, — вы обратили внимание, что в пузыре нет ни одного камня?
— И не говори! Заметил, конечно! Хуже всего, что она из стационара и за дверями ждут ее муж и братья. Они будут просить меня отдать им желчный пузырь с камнями, чтобы заспиртовать его и всем показывать. В какую переделку я попал! — Вдруг его руки в перчатках застыли, он замер, уставившись на разрез. Потом повернулся к медбрату: — Послушай, осталось сшить только кожу. Переоденься и сделай, пожалуйста, что я скажу.
Нельсон внимательно посмотрел на врача, его поразило лицо Рамоса.
— Спустись вниз, помнишь, за больницей есть водопроводная труба… Так вот, набери мне там камешков почище, выбирай те, которые водой отшлифованы, и принеси их сюда. Мы насыплем их в пузырь, и дело в шляпе!
Нельсон остолбенел. Сначала он хотел возмутиться, выложить Рамосу все в лицо, но решил поступить иначе: снял перчатки, переоделся, вышел из операционной и по коридору направился к директору.
Салас был ошеломлен.
— Ну-ка, Нельсон, повтори все сначала.
— Все было, как я сказал. Я так же удивился, как и вы. Пока он говорил, я ушам своим не верил, а потом понял, что он это всерьез…
Больше Салас не слушал. Он взлетел по лестнице, распахнул дверь операционной и велел Рамосу выйти. В коридоре Салас высказал Рамосу все, что он о нем думает, тогда Рамос стал утверждать, чего Нельсон лжет.
— Знаешь, Рамос, — Салас глядел ему прямо в глаза, — мы с Нельсоном вместе сражались во время высадки «Эль Индио Ферия» под командованием Хатора. И я знаю его лучше, чем ты, и лучше, чем тебя. Даю тебе последнюю возможность исправиться. В следующий раз напишу докладную в министерство, придется тебе там отвечать!
Сказав это, он повернулся к Рамосу спиной и пошел по лестнице.
Крики доносились из педиатрического кабинета. Я не знал, в чем дело, и в тревоге побежал туда. Посреди коридора стояла медсестра и смотрела на дверь, за которой исчез мужчина с ребенком на руках.
В коридор вышли педиатр, дежурный врач и родители, приведшие своих детей на прием.
— Унес, унес! — взволнованно повторяла медсестра. — Доктор, сделайте что-нибудь!
— Что ж можно сделать?! Он отец! Он имеет право.
— Это преступление! — возмутилась сестра.
— И правда, ведь ему немного полегчало, а теперь без антибиотиков он умрет.
— Мальчик с энцефалитом? — спросил я.
— Он самый, — ответил педиатр. — Отец забрал его. Сказал сестре, что его не вылечили, и забрал домой. Даже расписки не дал. Да и как ему расписываться, неграмотный он наверняка, поставил бы крест, вот и все.
— По-моему, надо сообщить на армейский пост, пусть узнают, как все произошло.
— Придумано неплохо, — сказал педиатр, — хотя я уверен, что обратно ребенка нам не принесут. Надо сообщить, что он забрал ребенка на свою ответственность, ведь, скорее всего, мальчик умрет…