– Грамотное утверждение – мы в школе на физике формулу проходили – там от площади всё зависит, – хмыкаю. Хотя, почему бы и нет, сейчас мне откровенно пофиг. Спроси он меня прямо – и про попаданство выложу как на духу, – Вы же знаете, я хорошо умею рисовать.
– Да, неплохо у тебя получается, – в голосе лавочника явственно различима усмешка. – Решил набраться вдохновения?
– Типа того, – усмехаюсь. – Я увидел один очень сложный и красивый… узор. Но мне не понравились некоторые детали в нём.
– И ты решил нарисовать по-своему? – судя по голосу, ни о каком втором слое беседы ветеран не подозревает, продолжая воспринимать меня как обычного капризного ребёнка со сломанной игрушкой. Может, не так уж он и ошибается…
– Не совсем, – чешу затылок. – Там всё слишком сложно для меня. Я хотел лишь исправить пару закорючек, чтобы стало красивее.
– Но даже для этого узор оказался чересчур сложен?
– Именно. Я просто не понимаю, где кончается одна линия и начинается другая, откуда вести кистью и где отнимать её от листа, – жалуюсь. – Кажется, будто рисунок живой и сам возвращается к первоначальному. Мне просто не хватает мозгов во всём этом разобраться.
– И это тебя гнетёт, – не спрашивает, а утверждает Тейяки.
– Да, что бы я ни делал – результат один, – внезапно понимаю, что только что разбередил мужику душевную рану, связанную с его травмой и инвалидностью, – извините.
– Ничего, такое у всех бывает, – как он спокоен… кремень-мужик! – знаешь, когда я был сопливым генином, только-только вышедшим из Академии, со мной провёл тренировку сам Учиха Кагами – один из сильнейших шиноби, которых я знал. Я ясно видел, что он жалеет меня, не бьёт в полную силу, но всё равно не мог даже задеть. Его стиль был чем-то невообразимым. В нём не было привычных ударов, блоков и бросков. Все мои атаки проваливались в никуда. Кагами-сенсей двигался таким образом, что, не касаясь меня, был способен в любой момент победить. Если он был в нижней стойке – это было его преимуществом. Если в верхней – это также было его преимуществом. Бил я, или уходил в оборону – всё поворачивалось ему на пользу. Это было… жутко. Моих умений хватало, чтобы понимать, какая пропасть между нами, сколько десятков вариантов боя сенсей просчитывает каждую секунду, но даже всё понимая, отчаянно перебирая варианты, я ничего не мог сделать.
– Круто, – выдыхаю от неожиданности, настолько точно булочник повторил мои мысли.
– Ага, – смеётся он, – я тогда заявил, что никогда мне не достичь даже десятой доли искусства сенсея, ведь то, что он делает, далеко за пределами моих сил. Он посмеялся и сказал: «Тейяки-кун, конечно, никогда не сможет драться, как я. Но, если он очень напряжётся, то повторит хотя бы один мой приём. Тогда, он уже будет не мальчишка-Тейяки, а мой ученик – Тейяки-кохай. А если Тейяки-кохай в свою очередь шагнёт чуть дальше и сделает невозможное, освоив не один приём, а несколько, то вновь это будет уже другой человек. Кто знает, может быть когда-то Тейяки-доно научит меня паре приёмов, на которые у меня не хватило мозгов».
– И как? Получилось? – стараюсь сохранить голос безразличным, но внутри всё дрожит.
– Да, – голос мужчины твёрд и не допускает и доли сомнений, – не знаю, поймёшь ты меня по-настоящему сейчас, или через много лет… просто запомни, Инаби-кун. Невозможно стать шиноби, оставаясь прежним. Только постоянно надрывая жилы и чакроканалы, засыпая прямо на ходу от усталости и проливая кровь в бою ты сможешь достичь цели. Иначе, узор так и останется для тебя слишком сложным и непонятным.
– Ясно, – стараюсь говорить спокойно, но мне откровенно страшно. От масштаба того, что мне предстоит. Очень хочется плюнуть на всё и умотать куда подальше, в надежде переждать, пока устаканится само.
– Вот только, – прерывает мои панические размышления голос Тейяки, – вовсе не обязательно тебе браться за твой узор сейчас. Может, потренируешься на совсем простых для начала?
Чувствуя, как губы сами собой разъезжаются в хищную улыбку, хмыкаю:
– Вы правы, Тейяки-доно. Спасибо, что научили меня.
Лежу в постели, но сон всё не идёт, уже совсем по другой причине. Во мне бурлит жажда действий. Ведь действительно, с чего я взял, что менять мир так просто? Пора бы уже понять, что вокруг – не мультик со смешными персонажами и даже не игрушка, где для победы достаточно отправить нужного персонажа в нужное место с правильным заданием. Как говорилось в одной известной шутке моего мира: «Ваш сын любит RPG? Специальное предложение! Нетривиальный сюжет! Десятки вариантов развития персонажа! Сотни уникальных НПС! Миллионы скрытых квестов! Позвольте вашему сыну это испытать – отправьте его в армию!» Так вот, сейчас я, выражаясь игровыми терминами, выдал сам себе эпик квест. И конечная его цель… я довольно зажмурился. Конечная его цель настолько масштабна, что ничем не уступит Мадариному плану Лунного Глаза. Ну, разве что полным отсутствием плана реализации. Но… это дело поправимое. А начнём мы с очень небольших и практически незаметных для незнакомого с каноном человека изменений. Вот только методы будем использовать совсем другие.
Да, благодаря разговору с Тейяки я, кажется, понял причину своих неудач. Я наивно надеялся спасти всё и вся, оставаясь в душе всё тем же офисным планктоном, только с накачанными мышцами и способностью плеваться огнём. Даже своё «знакомство» с Рин воспринимал как меру вынужденную и временную. Мол, ещё чуть-чуть и всё устроится наилучшим образом, войдя в нужное мне русло. Как там было?.. «Блажен, кто верует»? А когда реальность отказалась играть по придуманным мной правилам, заныл и чуть совсем не превратился в фаталиста, как Неджи. Блин, если бы не Тейяки, я бы и в гороскопы мог поверить! Так что даже рецепт успеха мне теперь вполне ясен. Ну не может житель этого мира обойтись без превозмогания за пределом своих возможностей. Поэтому, как говаривал небезызвестная домомучительница: «ну чем я хуже?» Будем вживаться и превозмогать. А ещё… кто сказал, что превозмогать должен я один?..
С утра женщины поражались моей хмурой физиономии и доставали вопросами о самочувствии. Как же иногда напрягает их манера спрашивать одно и то же разными словами! «Ты не заболел?» «Всё в порядке?» «Что-нибудь болит?» «Может, у тебя проблемы, Инаби-кун?» Гр-р… Обито, до сих пор переживавший образование любовного треугольника из-за вмешательства белобрысого песца, тоже получил свою порцию ахов и сюсюканий. Только Тейяки, зараза, хранил многозначительное молчание и таинственно лыбился – он-то знал, что мы просто не выспались…
По дороге в обитель знаний я решил провести с братом разъяснительную беседу, долженствующую помочь в реализации пришедших ночью мне идеек:
– Обито-кун, что ты думаешь о Какаши?
– Бака! – похоже, мысли брата и так были заняты будущим любителем эротической литературы (хотя кто знает, может он уже… хм, вундеркинд), и после моего вопроса он озвучил, что накипело. – Ну, то есть, он зазнаётся и воображает себя крутым шиноби! Подумаешь, выиграл у меня два спарринга из трёх, в первом-то я его уделал! И когда я выигрываю, например у тебя, то не зазнаюсь потом, а он…
– Так, стоп, я уже всё понял, – примирительно поднимаю руки вверх. – хочешь сказать, он тебе не нравится только потому, что ведёт себя как… Ботан?
Синхронно похихикав каждый над своим пониманием данной фразы, продолжаем разговор:
– В общем, Обито-нии, я думаю, что дело здесь не в Хатаке, а в Нохаре, – многозначительно смотрю на смущённого карапуза.
– И вовсе нет! Она тут совсем ни при чём! – да, да, сказки будешь рассказывать после того, как научишься не краснеть.
– Сам погляди, разве седой мальчик виноват, что она так с ним общается? Он же не пристаёт к ней и не бегает всегда следом.
– Да пусть только попробует! – ого, как мы кулаки сжимаем… – Я ему сразу наваляю!
– М-мм, а за что? – каверзные вопросы – наше всё.
– За… за… а действительно, за что? – чешет затылок юный Отелло. Правильно родной, именно там у каждого русского находится смекалка! Мы из тебя воспитаем человека!