— Снова к нам, Маюко-сан? Вы, должно быть, уже познакомились со всем персоналом больницы?
— И не говори, девочка, — старушка вымученно улыбнулась. — Вот жду не дождусь, когда меня наконец перестанут терзать всеми этими пилюлями и трубками и позволят спокойно отправиться к Шинигами.
— Ну что вы, — выдавила из себя дежурную улыбку ученица Третьего. — Очень скоро мы вновь поставим вас на ноги, и проживёте ещё сто лет!
Пациентка в ответ молча погладила внучку Хаширамы по руке. В выцветших глазах была только усталость. Неубедительно пробормотав что-то ободряющее, Цунаде поспешила продолжить обход.
Она даже не могла злиться на Джирайю. В конце концов, он всегда честно и недвусмысленно озвучивал свои намерения, и не его вина, что она навоображала себе невесть чего. Подумаешь, сделал несколько ничего не значащих подарков…
Сенжу резко остановилась посреди коридора, перепугав идущую следом молоденькую куноичи с каталкой, и раздражённо отмахнулась от её лепетания. А с чего она взяла, что сюрпризы делал жабий саннин? Да, вчера он принёс торт, чтобы поздравить её с днём рождения. Очень хороший подарок, которому было найдено достойное применение… Женщина слегка покраснела и снова тряхнула головой, отбрасывая несвоевременные мысли. Возможно, события предыдущей недели дело рук какого-то неизвестного шиноби-ухажёра, а старый друг вчера просто оказался в нужное время в нужном месте? Тогда… тот тайный воздыхатель вчера мог увидеть, как она… Цунаде смутилась ещё больше. Не получится ли так, что она своими действиями оттолкнёт влюбившегося в неё шиноби? Кто же осмелится соперничать с её сокомандником? Окончательно запутавшуюся в эмоциях и предположениях ирьёнина вывел из раздумий протяжный, с подвыванием, стон.
Обнаружив, что только что, «не приходя в себя», вправила перелом какому-то несчастному пареньку, куноичи хмыкнула, перепроверила результат и, поручив ассистенту фиксацию конечности, отправилась дальше, снова и снова прокручивая в уме сложившуюся ситуацию…
— Цунаде-сама! Цунаде-сама! — в голосе молодого шиноби в белом халате проскальзывали панические нотки. — Я только… а она… и сразу…
— Палата какая? — рявкнула принцесса Сенжу, хватая бестолкового генина за шиворот и хорошенько встряхивая.
— А?.. — темноволосый юноша, открыв рот, смотрел на неё круглыми от ужаса глазами. В этот момент он сильно напоминал кролика с фермы, на которого Орочимару шутки ради натравил свой призыв в далёкую пору их ученичества. После второго встряхивания несчастный судорожно сглотнул под многообещающим взглядом карих глаз и, наконец, выдал: — С-семнадца-а-а…
Трудно закончить фразу, если вдруг оказываешься в свободном падении.
— Ты вроде неглупый парень, Сёмэй, — на ходу выговаривала едва поспевающему за ней подопечному ученица Сарутоби, — но слишком уж теряешься в экстренных ситуациях. Это непозволительно для ирьёнина. Я знаю только один способ преодолеть это — тебе нужно больше опыта. Поэтому запиши на свой счёт ещё два дежурства за эту неделю. Хоть бы в курс дела меня ввёл по дороге, а то…
Влетев в палату, врач осеклась. Медленно подошла к кровати и плавно провела засветившейся рукой вдоль лежащего тела, задерживаясь напротив сердца и головы. Морщинистое лицо старухи Маюко было умиротворённым и радостным. Поколебавшись, Цунаде опустила пациентке веки и поспешила отойти.
— …хотел принести ей обед, а она… — генин продолжал что-то испуганно бубнить, с надеждой заглядывая в глаза куноичи, словно надеясь, что та сейчас всё уладит.
— В морг, — отрывисто бросила через плечо Сенжу. Остановившись в дверях, оглянулась на растерянного Сёмэя и добавила: — Передашь Сибата-сану, что я просила научить тебя делать вскрытие. Отчёт о результатах должен быть у меня на столе к утру.
Следующие полчаса наследница клана-основателя провела в туалете. Пальцы окоченели от холодной воды. Глянув в зеркало, женщина поморщилась. Лицо опухло от слёз, мокрые пряди прилипли ко лбу, а уж выражение глаз… даже несчастный практикант смотрел не так жалобно.
Сравнение с молокососом-Сёмэем странным образом подстегнуло Цунаде. Заставило встряхнуться и посмотреть на себя другими глазами. Что с ней такое? С её-то личным кладбищем, переживать из-за рядовой и обыденной смерти? Неужели она так привыкла быть несчастной, что теперь хватается за каждый повод пореветь?
Убрав следы слёз медицинским ниндзюцу и тщательно зачесав волосы в хвост, женщина хмуро улыбнулась. Зеркало впервые за долгие годы отражало твёрдую и целеустремлённую принцессу великого клана, по праву считавшуюся одной из сильнейших шиноби мира. Поправив одежду, она решительным шагом направилась к выходу. Предстоял насыщенный день…
Выйдя на улицу, Цунаде полной грудью вдохнула свежий воздух и довольно прищурилась, когда неяркий красноватый луч, с трудом протиснувшийся между крыш и низко нависающих свинцовых облаков, осветил её лицо. Размышляя, как быть с разгромленной кухней, легендарный саннин направилась было домой, но… её чуткий слух уловил ставшее за последнюю неделю знакомым оживлённое шушуканье и смешки. Источник шума не преминул найтись тотчас же. Группка молоденьких куноичи оживлённо обсуждала что-то, стоя у стены дома, прямо напротив ворот госпиталя.
Не встречая сопротивления, наследница Хаширамы прошла притихшую толпу насквозь, как брошенный умелой рукой кунай прошивает густую траву. Сначала ей показалось, что кто-то прикрепил на стену страницу, вырванную из книги Бинго, но, приглядевшись, Сенжу обнаружила и существенные различия.
Первым бросался в глаза её небрежно выполненный, но милый портрет, вместо угрюмых рож вражеских шиноби. График способностей тоже присутствовал, но привычные тай-, нин- и гендзюцу были заменены на «красоту», «ум» и «грацию». Причём, естественно, оценены максимально высоко. Особые приметы пестрели цветистыми фразами типа: «от одного её взгляда замирает сердце», или «её голос звучит, словно божественная музыка». Финальным штрихом была графа «Награда», обещавшая «вечную благодарность тому, кто решится рассказать ей о моих чувствах».
— Кто?! — от благородного рыка одной из сильнейших куноичи Конохи окружающие испуганно прыснули в стороны. — Кто это... принёс?
— М-мы не знаем, Сенжу-сама, — поспешно затараторили девчушки, вздрогнув от громкого треска, с которым несчастный листок оторвался от стены. — Он опять был под личиной главного врача, а вы ведь сами с ним только что согласовывали закупки лекарств.
— Давно? — взгляд ореховых глаз не предвещал ничего хорошего. — Куда пошёл?
— Туда, — присутствующие поспешно и синхронно отмахнулись в сторону квартала Сенжу, а какая-то невысокая шатенка, набравшись смелости, добавила: — Кажется, у него был не один такой листок, а целая стопка…
Никогда ещё Цунаде не преодолевала дорогу до дома с такой скоростью. Дома сливались в пёструю мешанину. Прохожие испуганно шарахались. Проклятые смущающие бумажки оказывались в руках одна за другой. Кто-то и правда расклеил их по её обычной дороге. Стоя у входа в дом и подозрительно оглядываясь, куноичи озадаченно пробормотала:
— Девятнадцать… задница биджу! Пропустила! — теневой клон умчался тщательно проверять всю дорогу, а женщина, устало махнув рукой, прошла в родные пенаты. Кем бы ни был загадочный ухажёр, с поличным его поймать уже не удастся. А ей снова предстояла уборка…
Как ни странно, сегодня приведение кухни в приличный вид заняло гораздо меньше времени. Возможно потому, что целых предметов интерьера осталось до обидного мало. Нужно было только выкинуть черепки да подмести. Подняв с обеденного стола коробку с остатками торта, Цунаде с надеждой принюхалась, но тут же разочарованно хмыкнула. День, проведённый в тёплом помещении в обществе налетевших в разбитое окно мух, не пощадил объедки кулинарного творения Акимичи. Вздохнув, женщина закрыла коробку и почти донесла до мусорного мешка, но вдруг её пальцы ощутили какую-то неправильность на картонном дне. Аккуратно отодрав основательно присохший листок и тщательно его рассмотрев, принцесса клана Сенжу задумчиво констатировала: