— Уж будь уверен, — хмыкнул Сандайме. — С моим-то опытом! Надеюсь, мне не нужно напоминать тебе о приближающейся войне и недопустимости потери такого сильного бойца, как Сакумо?
— Уж будь уверен, — сейчас двое усмехающихся мужчин были похожи, словно родные братья. — Наш друг прекрасно понимает, что за смертью Хатаке мгновенно последует его собственное разоблачение и казнь.
— Кстати, о казнях, — Хокаге сохранял расслабленный и доброжелательный тон, но прищуренные глаза зорко отслеживали реакцию собеседника. — Ничего не хочешь мне рассказать о недавней скоропостижной смерти джинчурики Восьмихвостого?
— Наверняка, это промысел Ками-сама, — Данзо возвёл глаза к потолку. — Если бы я не был в тот момент в стране Земли, то и сам бы с удовольствием поучаствовал в охоте. Надеюсь, теперь Райкаге не станет покушаться на нашу джинчурики, а как следует займётся опекой своих.
— Ты понимаешь, что сорвал уже почти заключённый союз? Нужно было столько лет раздувать их противоречия с Туманом, чтобы одним махом сделать своими врагами!
— Ты правда считаешь, что они могли бы стать нашими союзниками?
— Вряд ли. Но ты провёл операцию по собственной инициативе, не посоветовавшись с нами. Даже ничего не сообщил!
— Информация поступила внезапно и потребовала срочных действий, — Данзо постарался придать своему лицу виноватое выражение. Получалось крайне неубедительно — сказывалось долгое отсутствие практики. — Больше такого не повторится. Всех остальных носителей демонов будем резать строго по согласованию с тобой и старейшинами. Мне доложили о странных метаниях твоих учеников. Расскажи подробней.
— Было бы о чём… — Сарутоби досадливо махнул рукой. — Джирайя в очередной раз переспал с Цунаде. Но никаких дальнейших шагов я от него не жду. Слишком хорошо я знаю всех троих. Ученик боится ответственности. Так что можешь быть уверен, скоро всё вернётся на круги своя — один побежит корчить из себя тупого извращенца, а другая снова замкнётся в себе. Шиматта! Я ничего не могу сделать! — Хокаге в сердцах бухнул кулаком по столу. — Ками-сама свидетель, не будь они «легендарными ниндзя», давно бы выпорол обоих великовозрастных детей, раз по-другому до них не доходит!.. Да, Орочимару, кажется, созрел, чтобы самому стать учителем. Нужно будет подобрать ему кого-то поспособней. Гораздо больше меня волнует странная активность кланов Сенжу и Узумаки.
— Подробности?
— Они распродали часть имущества. Созданная ещё Хаширамой теплица ушла Яманака, популярная гостиница у ворот — Хьюга, пара небольших мастерских досталась Инузука… Всё по крайне заниженным ценам, между прочим! Дешевле было бы просто подарить.
— Чем они сами объясняют это? Возможно, наводят мосты, чтобы поддержать Хатаке?
— Они утверждают, что сбрасывают те активы, которыми не могут управлять — слишком малочисленными стали их кланы. И это, кстати, правда. В авантюру с Сакумо демонстративно не вмешиваются. Пару раз Тока даже высказалась в мою защиту. Дескать: «сомневаться в Хирузене — сомневаться в обучившем его Тобираме». Здесь что-то другое. Кстати, почему-то наибольшее число активов досталось Кедоин. Я не понимаю, что задумали старейшины.
— Возможно, таким образом они хотят сблизиться с альянсом Нара-Акимичи-Яманака?
— Слишком очевидно, — Хокаге поморщился. — В любом случае, это тебе и предстоит узнать как можно скорее. После миссии Хатаке счёт пойдёт на дни. Нам не нужны странности внутри деревни в военное время.
— Слушаюсь, Хокаге-сама, — поднявшись с кресла, Данзо вновь был холоден и серьёзен. — Я немедленно сообщу, как только появится хоть какая-то информация.
====== Глава 20 — Афёра ======
Мичио привалился плечом к молодому ясеню, непонятно как выживающему вопреки обступившим с трёх сторон тенистым елям, и тяжело вздохнул. Сил не было совсем. Уже который день он едва находил в себе волю, чтобы просто переставлять ноги. А нужно ведь ещё сохранять горделивую осанку и походку, как это пристало главе клана… Такое вполне закономерно, если тебя то поочерёдно, то совместно гоняют трое опытных ветеранов. Молодой мужчина осторожно коснулся щеки кончиками пальцев и слегка скривился. Не столько даже от притупившейся за неделю ноющей боли, сколько от дурных воспоминаний.
Их с Андой первый скандал вышел сумбурным и запоминающимся. Даже не из-за злополучного синяка на пол-лица, ставшего любимой темой для подтруниваний новой команды. Жена очень быстро опомнилась и признала свою вину. А также сообщила, что Мичио станет отцом. Он потом долго собирал с пола разлетевшиеся кубики льда из выроненного от неожиданности холодного компресса. Сразу стала понятно причина такой эмоциональной реакции: Учиха Теруо погиб вскоре после рождения Инаби, и женщина до смерти боялась, что история повторится.
В тот вечер, прижимая к груди плачущую женщину, Мичио впервые почувствовал себя сильнее её. И долго боролся с противоречивыми чувствами — он стремился к этому, но, видит Ками-сама, не такой ценой! Потом, благодаря задумке Инаби, эмоции и энергию жены удалось повернуть в полезное русло, а совместное лихорадочное вырезание и склеивание кусочков плотной бумаги ещё сильнее сплотило их небольшой клан. Но чувство вины никуда не ушло, повиснув на душе увесистым грузом. Оно подстёгивало, заставляя то раз за разом вчитываться в полувыцветшие строчки древних свитков и вылавливать крупицы знаний о более эффективных медитациях или хитрых ловушках (несмотря на широкий жест Фугаку, серьёзных техник глава клана Секитан просто не потянул бы, да и не прочитать их было без обладания пробуждённым додзюцу); то вновь и вновь вступать в столь же отчаянные, сколь и безнадёжные тренировочные поединки с сокомандниками. То зажимать в стальные тиски воли измотанное тело и не позволять себе просто доползти до кровати и отключиться, вместо этого стараясь уделить как можно больше внимания и ласки жене… Мичио чувствовал, как с каждым днём медленно, почти неощутимо, крепнет и закаляется его характер. Который один и является главной отличительной чертой ниндзя.
Впрочем, минуты слабости тоже случались. Сейчас больше всего хотелось сползти вниз, пристроить затылок на шершавых корнях и забыть обо всём на свете. Немаловажным аргументом в пользу такого поступка был увесистый жилет, выданный утром одноногим Узумаки. Никакой особенной защиты он не давал, но, если верить кузнецу, по весу был идентичен заказанному Инаби доспеху. Пришлось отрабатывать несколько дополнительных тактических схем, где новичок, уже почти свыкшийся с ролью бойца прикрытия и дистанционной поддержки, внезапно превращался в основную ударную единицу команды. Способность на короткое время забыть о защите, вкладывая в один удар все доступные силы, должна будет немало удивить противника! Однако, увлёкшись новыми возможностями, команда Сакумо перенапрягла своего самого молодого члена. Его даже отпустили пораньше — за целых два часа до заката.
Мичио почувствовал, что ещё немного праздных размышлений, и он точно прикорнёт в прохладном теньке до утра, уподобившись какому-нибудь бездомному бродяге. Шиноби не видел ничего зазорного в ночёвке на природе, но... семья будет волноваться… Вспомнив перенятую у пасынка привычку, которая, несмотря на свою простоту, неплохо помогала справляться с самой сильной ленью или неуверенностью, Мичио мысленно пробормотал: «Отцепиться от дерева и пойти вперёд». Затем глубоко вздохнул, собираясь силами: «Раз, два…»
— Эй, паренёк! В порядке? — чья-то сильная рука схватила его за плечо и ощутимо встряхнула. Впрочем, узнать этот громкий самоуверенный голос не составило бы труда никому из шиноби Листа. — Добрый вечер, Цунаде-химэ, — в кои-то веки статус главы клана оказался полезен. Никакого поклона в данный момент Мичио бы просто не осилил. — Благодарю за заботу, со мной всё хорошо. — Я так не думаю, — бесцеремонность принцессы Сенжу давно стала притчей во языцех, но после быстрого осмотра, ощупывания светящимися руками и прижимания к дереву для лучшей фиксации в груди привыкшего за последнее время к некоторому пиетету окружающих вассала Учиха стал разгораться огонёк недовольства. Однако все попытки возмутиться были пресечены небрежным щелбаном. — Не дёргайся, шкет! Тут делов-то на минуту, а потом можешь гулять себе, куда… — Цунаде! — речь сильнейшего ирьёнина Конохи была прервана появлением ещё одного широко известного шиноби. — Ты где ходишь, там ужин сейчас подадут, и саке нагреется! Ты… э-э, то есть… я хотел сказать… э-эм, приветствую, Цунаде-сан, Мичио-сан! Как неожиданно встретить вас тут!