— Особенно клана Хатаке, — не удержалась от подколки женщина.
— Он ровно в два раза многочисленней вашего, — хмыкнул Сакумо. — Так вот. Из-за множества семей, каждая из которых имеет свои интересы, предугадать ваш следующий ход на международной арене бывает очень сложно. Насколько мне известно, сейчас часть ратует за продолжение войны против Ивы в союзе с Конохой. Именно такую политику проводит Третий Казекаге. Однако немало и таких, что желают повернуть клинки с севера на восток, против Листа. И по мере того, как потери в войне с Камнем растут, их влияние становится всё больше.
— Глупости! — махнула рукой куноичи. — Казекаге-сама не допустит…
— То, что не допустит Третий, легко сделает Четвёртый, — жёстко проговорил Хатаке. — Я не прошу мне верить, просто запомните. Новому Казекаге нужен будет повод, чтобы разорвать союз с нами и помириться с Камнем. Поэтому вас сделают послом. И отправят в Киригакуре, которая выступит посредником. Отправят по кратчайшему пути. Где-то на территории Страны Огня вас убьют «предатели из Конохи».
— Что за чушь…
— Похоже на сказку, не правда ли? — Белый Клык долгим взглядом посмотрел ей в глаза. — Вспомните её, когда будете получать миссию у нового Казекаге.
— Почему вы рассказываете это мне?
— Потому что мы похожи. И я решил дать вам шанс, раз уж мне довелось услышать эту грустную историю. Как ни прискорбно, наши сказки имеют свойство сбываться. И ваше присутствие здесь тому подтверждение. Благодарю вас за беседу, Пакура-сан. Прощайте.
Пакура молча глядела вслед удаляющейся фигуре в зелёном жилете. Белый Клык пересёк границу света и тени, и скоро растворился в пустынной ночи. Поднявшись на ноги, куноичи приблизилась к барьеру и тщательно изучила его. Под тонким слоем песка скрывались аккуратно разложенные по кругу листки с необычными печатями. Подумав, Пакура не стала их трогать, решив сперва изучить оставленную собеседником книгу.
Вложенный между страниц листок содержал схему начертания фуин, а также краткую инструкцию по её использованию. Как выяснилось, создаваемый печатями барьер был высотой всего в два человеческих роста — поэтому находящаяся на скальной вершине Пакура свет костра увидела, а обходящий деревню дозор — нет.
Взгляд женщины упал на открытую книгу, и она прочла: «Тигрица и мышеловка»[5].
Женщина хмыкнула. Но чем дальше она вчитывалась в немудрёную историю, тем отчётливей становился пробегающий по спине холодок. Или то был уже остывший ветер ночной пустыни?
«…поймать самую умную и сильную в джунглях тигрицу можно только на самую паршивую, самую ничтожную мышеловку…»
Женщина зябко поёжилась и придвинулась ближе к огню. Почему-то языки пламени расплывались перед глазами…
*
Стук.
Стук-стук.
Дзанг.
Досадливо морщусь, и плетусь собирать метательные ножи. Серии бросков у меня по-прежнему получаются не очень — на четвёртом кунае опять рука дрогнула, отчего он не вонзился в бревно-мишень, а отскочил от неё с противным звоном, выбив пару щепок. Какаши хмыкает, дожидается, пока я вернусь, и спокойно всаживает в чурбак все пять метательных ножей. Причём, самое обидное, первый бросок уже в который раз попадает в одну и ту же точку. Блин! Да в этом месте уже солидная такая дырка образовалась, куда кунай входит почти до основания! Когда уже наши придут?! Этот маленький монстр достал топтаться на моей самооценке!
— Ты слишком напрягаешь кисть в момент броска, «семпай», — ехидничает мелкий тролль, неторопливо шагая к мишени. — Вернее, начинаешь бросать правильно, но потом сбиваешься.
— А то я не знаю! — огрызаюсь ему в спину. — Стараюсь я! Но всё равно забываю время от времени.
— Это пройдёт с тренировками, — степенно кивает. Вот держу пари, он сейчас под маской бесстыже лыбится. Тоже мне, нашёлся умудрённый ветеран.
Не повезло мне сегодня на ежевечерних прятках-побегушках по лесной части полигона в первые же минуты наткнуться на белобрысого. В спарринге Какаши победил, но оказался в зоне, помеченной, как «ловушка», поэтому наблюдавший за игрой-боем Минато зафиксировал ничью и отправил нас отдыхать. Вот и мучаемся теперь ожиданием.
Хатаке, встрепенувшись глядит куда-то в сторону. Страдальчески закатывает глаза. От входа на полигон к нам на крейсерской скорости приближается наш вечно юный и вечно зелёный «вечный соперник». Какаши складывает пару печатей и невзначай проводит рукой по столбу-мишени, «стирая» самую глубокую отметину. Вот же читер!
— Какаши-кун! Инаби-кун! Моя Юность ярко пылает от встречи с вами! Сразу, как закончилась тренировка, я отправился искать вас, чтобы предложить соревнование!
Суду всё ясно. Опять Ино-Шика-Чо куда-то намылились. Только этим можно объяснить то, что Акимичи отпустил команду пораньше. А дальше просто: Эбису слишком зануден; Генма — пофигистичен. Неинтересно с ними. А совсем неподалёку обретаются целых два «вечных соперника». И вот результат.
— Привет! Мы тренировались в метании кунаёв, Гай-кун, — улыбаюсь, уже предчувствуя, что будет дальше. — Но увы, Какаши в этом намного лучше меня.
— М-ма, м-ма… — видно, что мелкий засранец доволен признанием его превосходства, хоть и старается не показывать этого. — Присоединишься, Гай?
— Конечно! — ещё чуть-чуть, и он начнёт бегать кругами от переполняющих эмоций. — Ведь только соревнование с сильным соперником позволяет не засидеться на месте!
Гай швыряет подобранные кунаи с двух рук, не целясь. Оба впиваются в дерево на уровне глаз взрослого человека. Весьма недурно.
Белобрысый тролль демонстративно хмыкает, на мгновение прищуривается и всаживает кунай в скрытую гендзюцу пробоину. Тот, естественно, входит в дерево по самое не балуйся. Аж до середины рукояти.
Восторженные крики. Слёзы, слюни, сопли. Впечатлённый Гай по очереди обнимает нас и убегает, крича что-то про «триста отжиманий на каждую руку». Осуждающе смотрю на Какаши.
— «Война — путь обмана», — пожав плечами, повторяет он фразу, которой я сегодня прокомментировал его попадание в ловушку. — А соревнование — это почти война.
Обречённо машу рукой и сажусь в позу лотоса. В голове брезжит смутное пока понимание того, что мне так долго пытался втолковать «эро-саннин». Странно, именно наблюдение за простеньким гендзюцу Какаши стало той последней каплей, после которой я понял все объяснения сенсея. Ну... вроде бы понял. Проверим! Не пытаться контролировать каждую мелочь, расслабиться и слиться с миром. Складываются назубок заученные печати, почти синхронно раскрываются тенкецу по всему телу, выпуская облачко энергии, которая оседает на кожу тоненькой плёнкой. Губы шепчут:
— Техника Прозрачного Бегства, — и я замираю, боясь нарушить хрупкое равновесие.
Делаю осторожный вдох. Выдох. Какаши одобрительно кивает:
— Пока держится. Вставай.
Осторожно поднимаюсь на ноги. Белобрысый хихикает. Осторожно скашиваю глаза вниз. Странное зрелище. Верхняя половина тела — жёлтая, как высокий забор за спиной. Нижняя — всё ещё сохраняет цвет и текстуру травы, на которой я только что сидел. Под моим взглядом зелень нехотя тускнеет, и я снова становлюсь «прозрачным». Осторожный шажок влево…
За полчаса мы выяснили, что технике требуется от десяти до тридцати секунд на то, чтобы подстроиться под изменение местоположения пользователя. Грустно. Любые попытки, находясь «в стелс-режиме» использовать какое-нибудь дзюцу, да даже просто кинуть кунай, или сконцентрировать чакру для удара, моментально всю маскировку скидывали. Зато, если верить словам сенсея, с ростом контроля эта техника позволяла минимизировать потери чакры в окружающую среду, что серьёзно снижало риск обнаружения сенсорами. Ну, это так — без гарантий и в отдалённой перспективе.