Стал рыться дальше. На самом дне лежала ярко-красная котта. Почти как раз. Надевая, Эрик подумал, что носил ее Теодор наверняка поверх другой одежды. Натянул штаны с пышными буфами, застегнул под коленями. Они немилосердно жали, но впихнутые в разрезы буфов копны конского волоса раздували брючины так, что снаружи не было видно, что малы. Схватил кокетливое зеркальце, лежавшее поверх бумаг на столе-сундуке, взглянул. Одежда сидит почти нормально, хоть и мятая, но вот остальное. Башка лохматая, рожа исцарапана. Причесывать бесполезно — Эрик знал свои волосы — непослушны, гребнем не взять. Да и не видел нигде гребня. Была шляпа с высокой тульей, но она свалилась с головы. Сложно расшитый шаперон не знал, как правильно надевать. Оставался бездонный берет, свисающий на плечо. Эрик напялил его, залихватски загнул, посмотрелся в зеркало, вспомнил, как ходил с Лизой по модным лавкам, плюнул и вышел из шатра. Одежду собрал с самого низа сундука, будем надеяться, что остальные Теодора в ней не видели.
Первое, что увидел, когда вышел, это продолжавший движение корабль, второе — широкий след на песке от клетки, которую только что оттащил в кусты. Прикинул расстояние до корабля — еще далеко. И между ними шатер. Пока ничего не видно. Во всяком случае, будет на это надеяться. Ухватился за одну из выломанных досок, стал выравнивать песок, понял, что бесполезно — какой-то след все равно останется. Забросал след досками и разбросанными тюками. Не очень ловко, но на берегу такой бардак, что след на песке не выделяется. А то, что след уходит в кусты, за ящиками не видно.
Эрик вытолкнул две клетки на самое видное место, затем подошел к воде, напустил на себя самый, что ни на есть невозмутимый вид и стал ждать. Покосился на связанных туземцев. У двоих вид потерянный, что-то под нос себе мурлычут. Третий спал.
Шлюпка отделилась от корабля и когда подошла к берегу на Эрика с изумлением смотрело десять пар глаз. Эрик пересчитал людей в лодке еще раз, прикинул, что на корабле осталось меньше. Что ж — десять лучше, чем пятнадцать. Вспомнил Синяка, — сейчас бы ему налить этого самого вина, дать в руки меч, а об остальном можно было бы и не беспокоиться.
— Здорово ватажные, — Эрик ухватил шлюпку за форштевень и помог вытащить на берег.
Члены команды «Джимены» высыпали на берег. Изумление на лицах безмерное.
— Ты еще кто?!! — рыжий бородач с топором за поясом, на приветствие не ответил.
— Брейди, ты бы поздоровался сначала, — отвечал Эрик чуть насмешливо, но, что важно — не нагло. Главное не перегнуть.
— Откуда он тебя знает?! — похожий на бородача тип вышел из-за спин остальных.
Черт! У него же вроде еще брать должен быть — Шон. Забыл! Хорошо, что попал — подозрений меньше.
— Теодор описал. Говорит, раз увидишь, уже никогда не забудешь. Вы братцы и рыжие, и здоровые, и с юмором. Купать тех ребят любите. — Эрик ткнул пальцем назад, в сторону коротышек.
— Где Теодор? И откуда ты взялся?!
— Да, ты прав, извини, представиться надо. Меня зовут Кристофер сын Фелипе, мы с Теодором, вроде, как партнеры. Хотя не столько с ним, сколько с его дядей. Уж его-то ты знаешь?! — Чуть повысил голос. Правильно, мол, не твоего ума дело. Уверенно, но не нагло. Лишь бы не спросил, как дядю зовут, этого Эрик узнать не успел.
— Теодор, с ребятами за остальными ушел. Видишь из клеток повылазили?! Ночью это было. Так они на нас напали, дрыщи краснозадые. Отбиться мы отбились, но товар терять никто не хочет. Этих — опять жест в сторону связанных, — видишь, успокоили, а остальные в лес драпанули. Теодор за ними, так что, далеко не уйдут. Сам понимаешь! — Эрик кивнул Брейдли — Дорога! Они за нее, радужную, не уйдут. Боятся! Что я тебе рассказываю, ты знаешь! — Эрик хлопнул Брейдли по плечу.
Тот не сводил с Эрика взгляда. Не столько подозрительного, сколько беспредельно удивленного. Затем он обернулся к остальным:
— Кто-нибудь понимает, о чем речь?
Ловцы, моряки покачали головами. Брейдли повернул голову обратно.
— Ну-ка. Еще раз скажи кто ты такой? И что за чертовщина тут творится?
— Я уже представился. И что случилось, рассказал. Мы с Теодором партнеры…
— Какие мать твою партнеры!!! Ты что лепишь тут. Я тебя первый раз в жизни вижу, — широко посаженные глаза под могучим лбом впились Эрику в лицо.