Правда, случались и казусы — как- то он встретил бабуина, которого «сожрал» месяц назад. Справедливо рассудив, что за это он уже рассчитался, он с чистой совестью слопал бедолагу, который только вернулся из соседних джунглей, где гостил у друзей и не подозревал, что предприимчивая родня уже монетизировала его отсутствие.
Последнее время и сам Маугли стал обращать внимание на провалы в памяти после посиделок. Вот и сейчас покачиваясь на лиане, он пытался восстановить в памяти вчерашний вечер. Помнил, как поругался с Жаконей, которая опять пыталась не пустить его к Каа. Он вроде нагрубил ей… Ладно, извинюсь сегодня, какую — нибудь вкусняшку принесу, она отходчивая, простит.
А вот, что с Шер-Ханом Джуниором по дороге поцапался, это гораздо хуже. Как и его покойный папашка, тигр отличался редкой злопамятностью и коварством — ходи теперь оглядывайся.
— А, ладно, прорвемся, не в первой. Сейчас — купаться, сразу полегчает. А потом надо на могилку к Балу заглянуть, давно собирались порядок там навести, заросла вся. Каа, наверняка уже там, опять начнет — давай за упокой, вечную память, за дружбу …. Воистину — Змей Искуситель! За свои 200 лет он выучил такое количество тостов и так убедительно научился обосновывать их необходимость, что у Маугли были все основания опасаться, что примирения с Жаконей сегодня может и не состояться.
Он спрыгнул на землю и направился к речке, вычесывая по пути колючки из седой бороды. –
3.
— Ой, Карлович, походу кто-то приперся, слышишь шум в приемной? Пойду, гляну — с этими словами секретарша, на ходу оправляя блузку, выскользнула из директорского кабинета. Там и правда, был посетитель — высокий, широкоплечий, с длинной рыжей бородой, он только вошел, и стоял посредине комнаты, тяжело дыша и гневно вращая глазами.
— О, какие люди! — но он молча, словно не узнавая, отодвинул ее в сторону и вошел в кабинет, с силой захлопнув за собой дверь. Секретарша возмущенно фыркнула, уселась за свою конторку и стала обновлять макияж, старательно прислушиваясь к доносящимся из-за плотно закрытой двери звукам. Дверь была старая, хорошая и слышно было плохо. Как милая дама не напрягала слух, она смогла уловить только отдельные выкрики посетителя. Голосок Карловича еле доносился, и разобрать ничего было нельзя, но в целом было понятно, что посетитель ругался и угрожал, а директор оправдался, но не вполне уверенно.
Но вот дверь распахнулась.
— Ей, Богу — как заноза в заднице! Смотри, пожалеешь! — бросил, на прощание, через плечо, рассерженный посетитель и, опять не удостоив секретаршу взглядом, удалился. При слове «заноза» девушка вздрогнула — она как раз пыталась вытащить из губы маленькую занозу. Отложив пинцет, она вошла в кабинет.
Шеф сидел, низко свесив голову, его нос почти упирался в пачку листов, лежавших перед ним.
— Ну, что я тебе говорила? Зачем связался, ведь сколько раз уже по носу получал! Никак старые обидки не забудешь! Не по зубам он тебе, забудь уже про это здание…
— Это мы еще поглядим. У меня тут тема одна наметилась, если срастется — ему мало не покажется! Я ему бороденку враз укорочу! По подземным переходам будет, у меня, гастролировать! Только тут деньги потребуются, много денег…
— Да где ж их взять? Я зарплату за два месяца у тебя выклянчить никак не могу…-
— Ладно, не жужжи, скоро все получишь. Кое-какие денежки у меня есть, но их не хватит, нужно больше. Ты свяжись — ка с «Алисой и Ко». Их инвестиционный фонд обещает утроить капитал за неделю.
— Совсем сбрендил? Эта рыжая тварь уж сколько раз тебя облапошивала?!!