На одном подоконнике
В нашем универе, конечно же, строго-настрого запрещено сидеть на подоконниках, но кого это останавливает? Вот Аля и сидит. Странная она сегодня: вся в черном, только волосы белеют. Сидит, ногами болтает, а глаза закрыты и голова подпирает стенку. Или стенка подпирает голову?
- Эй, тебе плохо? - аккуратно трогаю за плечо, мало ли что.
- А, что? Нет, Лиза, все нормально. Просто не выспалась! - Аля громко зевает, подтверждая свои слова. - Ты рано. - Она никогда не спрашивает, просто утверждает - это в ее стиле. И рябь по лицу - тоже обыденность в последнее время. У нее вообще вдруг все тело может сломаться. Лопатки начинают выпирать, шея вытягиваться, когда она в противовес всем правилам закидывает ноги на подоконник. Шпильки, ползущая юбка, изломанная фигура. Сережа шепнул мне однажды, что это даже сексуально. Ему виднее. Аля, видимо, тоже в это верит, потому и ломает так себя, когда в дверях мелькает тень.
- Привет, Лиза, - радостно. - Добрый вечер, если он добрый, - уже хмуро. Он такой, Мишка Львович, переменчивый. Зашел с улыбкой, а сейчас кривит губы. Бросает с размаха сумку на парту, садится, достает учебник… Зачем он ему сдался? Горбится весь. Ломается. Что же этим двум надо, чего им неймется?
- Привет. Я сейчас, - находиться в одной аудитории с ними почти то же самое, что между Сциллой и Харибдой. Такое напряжение никто не выдерживает, и я стремлюсь к выходу. По пути оборачиваюсь и вижу: Аля на подоконнике, вся угловатая, сама на себя непохожая. Смотрит в окно, будто плевала она на Мишку, будто одна сейчас в кабинете. Вот только видно мне еще кое-что: за окном темнота и свет в аудитории не дает рассмотреть улицу, зато позволяет незаметно направить взгляд на Львовича, отражающегося в стекле. И я выскальзываю от них, ведь до пары еще минут двадцать. А они все сидят. Черная изломанная ворона. Сгорбленный усталый лев.
Леська - бесспорная королева курса, ей просто судьбой было это предназначено: по паспорту - Царегородцева, для друзей просто - Царица. Стоит, опираясь на подоконник, и смеется беспечно, а впрочем, о чем ей переживать. Любимая дочь, лучшая ученица, признанная красавица. Окно открыто и волосы развеваются на ветру, заставляя непроизвольно Леськой любоваться.
- Знаете, я бы хотела быть птицей. Свободной такой. Ввысь, ввысь, разворот. Взмах крыльев, - Леся повернута к нам спиной, но мутное отражение на стекле дает понять - глаза у нее зажмурены, на губах улыбка блаженства, а по лицу скачут, бликуя, солнечные зайчики. Ласкают, щекочут.
- Свободной… будто ты за решеткой. Глупо, повторила бы лучше прошлую лекцию. Иван Павлович обещал сегодня устроить опрос, - староста Мила проходит мимо, обнимая обеими руками кипу книг. "Кого ей еще обнимать, только учебники", - шепчет мне на ухо Сережка. Я невольно прыскаю от смеха, за что немедленно получаю сердитый взгляд от Милки.
- Глупо? - Леся резко поворачивается, от чего ее темные густые волосы взлетают вверх. Гладит рукой подоконник, сама того не замечая. - Да, да, глупо, - и отходит. Мне даже ее немного жаль. Но вскоре все забыто. Слова о свободе, раскинутые руки, словно крылья. Вот только окно открыто и по белому подоконнику, щекоча его, кружит маленькое перо. В свободном полете.
- Саша? Эй, просыпайся, соня! - Леся нежно трясет Саню Милюкова, пытаясь разбудить. Тот отмахивается и пытается поспать подольше. Не думаю, что сон на подоконнике хорош, хотя, кто знает.
- Ага, сейчас, еще минутку! - Сашка - явно во сне дома, а не в аудитории университета.
- Через твою минутку пара начнется! - Леська склоняется к самому уху Милюкова и волна ее волос закрывает Сашкино лицо. И мне даже немного неловко стоять в дверях. "Между ними что-то есть, поверь мне", - как-то сказал мне Сережка, когда Саша кружил Леську на руках прямо по кабинету. Кажется, праздник какой-то был.
- Что? Где? Кто? - Саня подскакивает. Садится. Нелепо трет кулаками глаза - привычка у него такая после сна, детская. Сумка, служившая подушкой, падает на пол и Леся со смехом ее поднимает.
-Проснулся? Ты чего здесь? Я, конечно, понимаю, что подоконник - кровать удобная, но все же? - Саша хмурится, по лбу морщинка бежит. Видимо причины не ночевать дома и правда были.
- Предки... - Сашка вздыхает, Леська ободряюще треплет его по плечу. Не первый раз такое - у Шурика постоянные заморочки с родителями, Леся постоянно с ним рядом. Привычная картина для нашего курса.
- Спокойно, прорвемся. Пойдем кофе пить? - Царица, несмотря на свою миниатюрность, легко стаскивает Саню с подоконника, ведь он не сопротивляется.
- Ты же говорила минута до пары. Не успеем, - сомневается Милюков. Одной рукой пытается навести порядок на голове, оправляет рубашку, а второй… А вторую - не выдергивает из ладошки Царегородцевой.