В грохоте боя к Сидельникову обратился Исаев:
— Усильте огонь на этажах, а я в это время с бойцами забросаю гранатами подполье. Попытаемся спуститься в подвал, проскочить на ту сторону пробоины.
— Это очень рискованно, но попытаться нужно, — согласился Сидельников.
Бросив гранаты в подвал, первый смельчак прыгнул туда и сам. В тот же час раздалась глухая автоматная очередь, и гвардеец, сделав несколько шагов по полу подвала, упал.
— Отставить! — крикнул Сидельников бойцу, приготовившемуся прыгнуть вслед за первым. — Там, в подвале, их чертова гибель собралась.
— Как же их выбить оттуда? — беспокойно размышлял Исаев.
В конце северного крыла вспыхнула ракета. Исаев успел глянуть в оконный проем, и его осенила мысль: «А что, если?.. Если выскочить в окно и обойти пробоину снаружи?»
Задумано — сделано. С одним из солдат он выскочил в окно. И только они успели пройти метра три вдоль стены, как на одном из этажей северного крыла дома мигнули огоньки и, будто град, застучали по стене пули.
— Ох! — вскрикнул боец и, хватаясь за стену, медленно опустился на землю.
— Ты что? — шепнул Исаев.
— Ноги… ноги, товарищ лейтенант, — проговорил боец.
— Проклятье! — выругался офицер. — Обнимай скорее меня за шею, — и он поднял солдата на руки, как малое дитя, и понес обратно.
Один за другим выбывали из строя бойцы. Требовалась помощь. Я обратился к командиру полка.
Панихин собрал человек двенадцать и строго предупредил:
— Это все, что можно снять с обороны. Больше не ждите ни одного человека.
С этим пополнением мы могли бы уверенно удерживать занятую нами часть дома. Но для дальнейшего продвижения его было явно недостаточно.
— Что делать? — задавали мы друг другу вопрос.
Снова нужно было придумывать какие-то хитрые мероприятия.
Как раз в это время генерал Родимцев разговаривал с Панихиным по телефону. В конце беседы он попросил соединить его со мной.
Я доложил обстановку.
— Что же вы предлагаете делать? — спросил комдив.
— Подорвать бы их в подвале, — неуверенно ответил я. — Но у нас нет такого количества взрывчатки.
— Попробуем, — одобрительно отозвался Александр Ильич.
А минут через сорок-пятьдесят в Г-образный дом потянулись по траншее дивизионные саперы с ящиками взрывчатки.
Подготовить и произвести взрыв оказалось довольно сложным делом.
Подрывая гитлеровцев, мы могли погубить там и своих людей. Вывести же их за пределы дома — означало сдать снова его без боя.
Казалось, и выхода никакого нет. Но не зря же говорится, что солдат найдет выход из любого положения. Разведчик Иван Григорьевич Глазков, родом из Сталинградской области, автоматчик Федор Сильвестрович Куреленко — харьковчанин, сержант Алексей Михайлович Афанасьев — москвич, заявили, что они готовы остаться втроем в доме и до конца охранять подготовку взрыва.
— А как же потом, когда шнур догорит? — спросил Сидельников.
— Постараемся укрыться в завалах. Их же здесь много.
— Ну-ну… Рискованно, конечно…
— Останемся в живых — счастье, погибнем сообщите родным, — настаивали воины.
Нашлись и среди саперов такие же отважные люди.
Мы взвесили все доводы «за» и «против», всесторонне обсудили предложение гвардейцев, готовых стоять насмерть. Обсудили и приняли его.
Приступив к закладке взрывчатки, мы по частям вывели штурмовую группу за пределы дома, на исходное положение. Объяснили воинам, что взрыв послужит сигналом для возобновления штурма.
Оставшиеся в доме герои меняли позиции, стреляли, бросали гранаты, и фашисты даже не подумали о том, что их всего трое. А саперы тем временем делали свое дело. Когда же задымил бикфордов шнур и голубой дымок, извиваясь змейкой, пополз к заряду, смельчаки укрылись кто где мог. К счастью, все они остались живы.
Ровно в четыре часа второго декабря над Г-образным домом раздался взрыв. Мой блиндаж качнуло так, что со стен посыпалась земля. И тут же понеслось:
— У-рр-а-а-а!..
Атака возобновилась.
Взрыв оказался удачным. Этажи и потолочные перекрытия подвала по обе стороны бомбовой воронки обрушились и соединились с полом, погребли под собой сотни фашистских вояк.
Подобрав обезумевших от взрыва солдат, гитлеровцы начали отходить. Они цеплялись за каждую груду кирпича, яростно отстреливались и бросали гранаты.
Охваченный героическим порывом, Сидельников вырвался вперед.
— За мной, товарищи! — крикнул он.
Перед ним разорвалась граната. Осколком ударило в живот. Офицер на какое-то время потерял сознание. А когда пришел в себя, бой уже гудел далеко от него. Сидельников прислушался и улыбнулся, радуясь тому, что ничто не могло остановить его воинов. Презирая смерть, они в кромешной темноте громили врага, продвигаясь вперед. Ими умело руководил лейтенант Исаев.