Нарбутт, однако, противоречит сам себе, называя эту башню adytum, т. е. языческим sancta sanctorum, вход в который воспрещался под страхом смерти. Для этого башня была слишком мала, так как, по описанию самого же Нарбутта, adytum состоял из каменной стены, окружавшей священный дуб, алтари и истуканы разных богов, а также вечный огонь. Самая башня не могла стоять внутри adytum, потому что туда народ не допускался, но, без сомнения, находилась в одной из священных стен и выходила лицевою стороною на площадь, доступную народу. Иначе башня не могла бы называться Зиниче — место прорицания.
Таким образом, виленское Ромове существовало действительно и имело характер друидских храмов.
Круглый низ кафедральной колокольни, двухъярусный, еще до половины нынешнего столетия сохранялся в его первобытной, безыскусственной простоте, со всем своим безобразием и несимметричностью узких, как бойницы, разбросанных на разной высоте окон; это-то безобразие и составляло всю историческую ценность здания. Но кому-то захотелось уничтожить этот памятник седой старины и прорубить окна симметрично, по шнуру.
Рассмотрим другие языческие храмы в Вильне.
Стрыйковский (ч. I, с. 373) пишет:
«Была еще на Антоколе (в г. Вильне) огромная зала или кумирная всех богов, которых Литва, по чертовскому наваждению, чтила. Там всегда по четвергам с вечера жрецы жгли восковые свечи».
Балинский (ч. I, с. 115) так описывает Антоколь:
«На Антоколе, где теперь костел Св. Петра, также была какая-то поганская святыня, деревянная, посвященная всем литовским богам. Название Антоколя, если бы мы выводили его, как некоторые хотят, от латинского, производилось бы от ante – пред и collis – холм, так как расположен он под горами. Но место, где была святыня литовская, с давних пор должно было иметь название литовское, а не латинское. Антоколь назван так от литовского выражения ant-to-kałna, что значит на той горе, или от ant-pakałnes – на долине, смотря по тому, как тот, кто первый дал название, взглянул на Антоколь: плывущему по Вилии он кажется лежащим на высокой горе, а с берега реки кажется положенным на равнине, у подошвы лесистых гор. Впрочем, название Антоколь вначале, вероятно, было дано только тому месту, на котором стояла поганская святыня, а не нынешнему предместью, которое возникло только во времена христианства. А что означенная святыня, с принадлежавшими к ней строениями, действительно существовала там, где ныне костел Св. Петра, т. е. на возвьшенностях, доказывается тем, что древние литовцы это собственно место и называли ant-to-kalna– на той горе.
Коялович в «Histor. Lituan.», часть II, кн. I, с. 11, говоря об Антоколе, пишет: «…quem locum vulgari lingua Anticalnie, id esfc antemontanum dieimus», что вполне соглашается с нашими доводами. В Виленском уезде есть несколько урочищ, называемых Антоколь, и все они лежат или на горах, или на их покатостях».
Нарбутт (с. 230) уверяет, что в Вильне на Антоколе были две языческие святыни: одна, под крышею, посвященная всем богам, род литовского пантеона, находилась там, где теперь дворец князей Сапегов, занятый под военный госпиталь. Из архивов этого княжеского рода, находящихся в Деречине, Нарбутт вычитал, что четырехугольное строение это сооружено на развалинах прежнего языческого четырехугольного же здания. Описание этого храма для потомства не сохранилось; но должно полагать, что в нем была коллекция истуканов всех богов. Другой языческий храм, в честь богини любви Мильды (или только алтарь ее), находился в саду Гедимина, там, где ныне костел Св. Петра, также на Антоколе.
В «Трудах Московского археологического общества» (Древности. Вып. 2. М., 1867) Киркор в статье Антоколь, преклоняясь пред Нарбуттом, также говорит, что литовская Валгалла, или Пантеон, была на том месте, где теперь военный госпиталь; что на развалинах этого храма в XVII столетии князь Сапега построил палаты в прекрасном готическом стиле и что костел Св. Петра построен на месте капища богини Мильды. В «Известиях же Имп. археолог. общ.», т. I, СПб., 1859, говорится о Пантеоне следующее: «У меня есть рисунок, изображающий этот Пантеон. Подлинный рисунок сделан в минувшем столетии архитектором Росси и ныне находится, кажется, в Щорсах у графа Хребтовича; но Росси нарисовал этот храм, руководствуясь описанием его в старинной рукописи, находившейся у двух профессоров Виленского университета. Где теперь эта рукопись, неизвестно».