– Йенс, Йенс, не делай так. – Зашептала мне на ухо Исти. – Не знаю, что это за магия, но выглядит странно.
– Первокурсник? – Послышался справа возмущённый голос. Я обернулся всем телом на звук, и мне тут же впечатался в глаз кулак, такой весьма увесистый.
Какого... Конечно, больно мне не было, как я уже выяснил, эта область у меня не чувствительна, но возмущён я был весьма и весьма. Чуть отдалив зрение, я увидел напротив себя мощного такого парня, лысого, крепкого, и выше меня ростом.
– Не трогай мои столы! – Рявкнул он.
Я резко толкнул парня назад, и одновременно сделал подсечку тростью, парень рухнул на спину, растянувшись во весь рост, а я негромко произнёс:
– Не трогай моё тело.
Глава 17. Практика
"Не трогай моё тело". Мда. Фраза получилось глупой, при том, странной.
Да, это тело не было моим, хотя, теперь уже, пожалуй, было. Всё сложно. Ну да, в любом случае, нормальные люди говорят: "не трогай меня".
А ситуация в столовой вышла ещё более глупой.
Герберт, ударивший меня парень, был троллем. Эм, нет, это не его призвание, это раса, одна из рас клана Мира. А ещё, он был поваром и следил за порядком в столовой. Я этот порядок грубо нарушил, своей магией полностью сняв заклинание порядка. Сам повар магией не обладал, и столы быстро расползлись как попало, а беспорядок Герберт не любил, и добрым нравом тролли не славились.
Короче, по итогу, я был изгнан из столовой голодным, что не являлось худшим вариантом, ведь за драки даже исключали, и сейчас стою среди других безродных, а под моим чёрным глазом налился хороший такой чёрный синяк. Да я само очарование! И дохлая птица на плече.
Кстати, теперь Феникс и впрямь стал спокойнее, и кормить магией с рук его не требовалось – он получал достаточно моей энергии через нашу связь, стал сильнее, лучше и увереннее летал, правда, внешность его совсем не стала лучше, и до фениксов птиц конкретно не дотягивал, зато, всё ещё оставался самым уникальным фамильяром.
Руководил нашим отрядом Каид, раздавал и объяснял задания он с очень важным видом, с тем же важным видом он вручил мне метлу. Я ощупал рукоять, дошёл до прутьев.
– Что, метёлка, ты серьёзно? – Я подумал о том, какую работу может выполнять слепой, по-настоящему слепой, и мне стало смешно.
– А что, ты слишком крут для того, чтобы мести дорожки? – Каид расценил моё поведение по-своему.
– Я слишком для этого слеп. Ни дорожек, ни мусора я не вижу, прости, забор я тоже не смогу покрасить. – Я развёл руками, и вернул метлу, протянув её в сторону Каида.
Метлу комендант забрал, и вручил её кому-то другому, но придумать для меня задание он явно не мог. Каид завис минут на пять, осматривая двор, дом, все окрестности, на лице его отразилась сложная работа мысли.
– Да на хрен ты нужен?! – Наконец, возмутился он.
Вот спасибо, комплимент так комплимент.
– Могу чистить картошку. – Решил подсказать я, и только после до меня дошло то, что я ляпнул.
Да-да, меня и Исти отправили на кухню, к тому самому троллю, что не так давно подбил мне глаз. А на голодный желудок работать на кухне удовольствие вдвойне.
– Вот, держи. – По пути к месту каторги, тьфу, на кухню Исти сунула мне в руку какую-то булку. – Я считаю, что это несправедливо, он напал на тебя первый, и вообще, с его-то размерами... – Столько возмущения в голосе, и эти забавные подпрыгивающие кудряшки, выглядело так, словно бы Истель готова была броситься в бой, чтобы защитить меня от всех и от всего. Безумно трогательно.
– Спасибо. – Я начал быстро и жадно есть булочку. Мягкая, с фруктовой начинкой, идеально. – Исти, да ладно, это ерунда. А вот то, что нам с ним придётся работать, и, возможно, до конца лета – вот это проблема. За каждый промах получать не хочется.
– И зачем ты только про эту картошку сказал. – Исти нахмурилась.
Я пожал плечами.
– Просто ничего лучше придумать не смог. – Попытался оправдаться я. На деле же, мне просто захотелось доказать, что я вовсе не беспомощен.
– Тебе и не надо было придумывать, вообще не надо было придумывать ничего.
– Теперь уже поздно. Нам придётся с этим троллем подружиться, я уверен, Герберт вовсе не плохой. – Нет, в этом я уверен не был, но решил себя убедить.
Кухня оказалась огромной, даже больше, чем помещение столовой, она была разделена длинными столами на отдельные зоны, где лежали разные столовые приборы и различные продукты.
– Сам ты виноват! – Заявил Герберт, увидев нас, указывая на меня большим разделочным ножом, и делая акцент на слове «ты». Само дружелюбие. – Вон.