— Сколько человек? — отрывисто бросил Василек, собирая спешно в короб щетки и баночки с ваксой. И Лена покраснела, понимая, что могла бы сообразить и расспросить об этом Йенса. Вдруг тот знал что-то?
— А! ладно! — махнул рукой мальчик. — Что уж сейчас! Главное, побыстрее добраться до места, до своих.
— Ты сам пойдешь за город? — удивилась Лена.
— Нет, телеграмму дам! — огрызнулся Василек незлобно в ответ и, бросив напоследок короткое «Бывай!», шустро направился к одному из выходов рынка, лавируя среди многочисленных посетителей с огромным коробом на плече.
Лена для вида прошлась по ближним рядам, рассеянно глядя на продукты питания, которые крестьяне, привезли на продажу из своих закромов, или разложенные на простынях товары от обнищавших горожан. Показалось ли ей, что как-то сегодня слишком много на рынке полицейских? Или это обычно для четверга? Хотя странно… будний день…
Лена не успела толком обдумать эту мысль, как вдруг услышала, как усилился рокот голосов, словно волна морская при приближении к берегу. А потом увидела эту волну. Только из людей, которые бежали в ее сторону, сметая на своем пути столы, товары на земле и даже зазевавшихся покупателей и продавцов. Повинуясь инстинкту, Лена развернулась резко, сама не понимая, отчего бежит сейчас между рядов. Только потом расслышала в общем неразборчивом крике слово «Облава!» и чуть замедлила шаг, понимая, что облава ей вовсе не страшна. Отступила в сторону, уходя от движения толпы, но тут на нее навалился кто-то, больно прижав к прилавку. Лена с силой постаралась отпихнуть локтями от себя эту тяжесть, боясь быть раздавленной, и облегченно вздохнула, едва основной людской наплыв за ее спиной миновал. Правда, напряжение снова вернулось, когда спустя какие-то минуты ее больно схватили за предплечье и развернули лицом.
— Иди! Быстро! — резко приказал немецкий солдат и толкнул Лену себе за спину, где ее тут же подхватили другие руки и передали дальше по цепочке в толпу из подростков и молодых женщин.
Значит, точно трудовая облава. Немцы всегда отсекали молодых от людей среднего и пожилого возраста, надеясь найти тех, кто все еще уклонялся от работы. Лена опустила руку в сумочку, чтобы быть готовой к проверке, когда немцы будут требовать у согнанной толпы документы на работу. И похолодела вмиг от ужаса, не нащупав бумаг. Не обращая внимания на соседей по несчастью вокруг, она присела на корточки и вывалила содержимое сумочки прямо на утоптанную землю. В висках так и стучало, когда Лена пыталась найти документы, все еще надеясь, что они по-прежнему там, а она просто никак не может нащупать их внутри сумочки. Но когда на земле оказались мелочи, то надежда сменилась диким ужасом.
Документов нет. И это значит, что в лучшем случае передадут в гестапо как шпионку, а в худшем расстреляют на месте, как угрожали плакаты, развешанные в городе на каждом шагу.
«Как это могло случиться?» — все крутилось и крутилось в голове Лены, пока она ждала проверки документов. Но к ее удивлению, немцы не спешили с этим. Сначала они согнали всех пойманных в ряды, а потом одним потоком погнали прочь с рынка, возвращая силой в толпу тех, кто пробовал ускользнуть. Были, впрочем, и счастливчики, которым это удавалось. Двое худеньких мальчиков неожиданно для полицейских и немцев, конвоировавших колонну, выбежали из толпы и скрылись в узких боковых улочках между деревянными домами, по удаче сохранившихся после бомбежек. А вот тем, кто решился бежать вслед за ними, не так повезло — их всех догнали и вернули обратно в толпу, от души наградив за попытку побега пинками или ударами прикладами независимо от пола и возраста.
Лена в какой-то странной отстраненности наблюдала за происходящим, следуя за соратниками по несчастью в толпе. Ей даже казалось некой удачей в эти минуты, что проверка документов так отодвинулась по времени.
Быть может, и дальше судьба улыбнется ей. Быть может, она сумеет убедить проверяющих унтер-офицеров, что она была обворована на рынке, и что копии ее документов можно найти в канцелярии бургомистра. Или просто-напросто послать запрос в отделение АРР, где она числится в списках. А еще лучше послать за подтверждением на квартиру гауптштурмфюрера, где она тоже числится в списках проживающих. Немцы точно решат, что девушка сожительствует с ним, а ей сейчас только на руку будет положение любовницы высокопоставленного офицера СС.
Потом в голову лезли мысли, что все это займет время, и что крестьянин, которому заплатили продуктами за провоз до Борисова, не будет ждать так долго. И Лена на какие-то мгновения теряла твердость духа, но все же убеждала себя, что все равно сумеет найти способ уехать из Минска. Главное сейчас было спастись от угрозы, висящей над ее головой сейчас.