Кирилл посмотрел в окно. Надя бежала к ним, заламывая руки и стирая со щек слезы волнения. За ней вольяжно шел крупный мужчина, спрятав руки в карманах армейских штанов, он очень выделялся своим внешним видом, собирая многочисленные взгляды прохожих.
-А это что за мужик бородатый?
-Сдается мне это и есть "тот самый, единственный и не повторимый".
Кирилл насупился и оглянулся по сторонам.
-А твой где?
-Видимо у него нашлись дела поважнее.
Ника грустно улыбнулась и вышла, попав в крепкие объятья Надежды. Кирилл потряс головой, разгоняя сон, завел двигатель и вывернул на дорогу. Скоро он свернул к дому и поставил машину на свое место. В зеркале поймал затравленный взгляд девчонки и, когда она собралась сбежать, заблокировал двери.
-Разговарить о твоем плохом поведении у меня нет ни сил ни желания, поэтому, ограничусь предупреждением, ясно?!
Девушка отвернулась, упрямо сложив руки на груди. Кирилл тяжело вздохнул, он почти засыпал, но не мог спокойно отправиться домой, пока одной малолетке не вдолбит в красивую головку одну прописную истину - нельзя хорошим девочкам встречаться с плохими парнями!
-Кирилл, открой двери, это смешно.
Терпение парня и без того дышало на ладан, сейчас же оно полностью испарилось. Он так быстро развернулся на сиденье и схватил ее двумя руками за одежду, а потом перетащил вперед, что она и пискнуть не успела.
-Смешно выставлять себя доступной и безвольной дурой! Понятно тебе?!
Разблокировал двери и вышел, оставив девчонку одну, обиженно сопевшую в рукав.Видел, как округлились ее глаза, они без того были огромными, а после его крика увеличились в два раза. Еще и ресницы опять накрасила, сделала их длинными, как у куклы.
-Черт, женщины, какие же вы ох...охренительно прекрасные создания!
Ударив кулаком ни в чем не повинную стену дома, развернулся назад, вытащил за руку зареванную девушку, морщась от холода ее ладошки, щелкнул кнопкой, поставив машину на сигнализацию и вошел обратно в подъезд, таща за собой всхлипывающее нечто, в течение нескольких лет выводящее его из себя.
-Кир-р-рилл...
-Молчи, дай моим ушам отдохнуть.
-Но я...
-Тс-сс!
И приставил палец к ее губам. Двери лифта раскрылись, Кирилл протянул руку и девушка вложила в нее ключи от своей квартиры. Он открыл дверь, втолкнул хозяйку, бросил связку на столик в прихожей и захлопнул за собой. Считая ступеньки, парень поднимался к себе, сейчас ему хотелось одного - выспаться. Скинув одежду, он забрался в кровать, проигнорировав сообщение от девушки, внимание которой добивался так долго и старательно.
"Кирюша, встретимся вечером?"
-Обязательно.
Парень заснул с улыбкой на лице, стоило его голове соприкоснуться с подушкой.
6.
Мужчина резко дал по тормозам, сворачивая к обочине, когда на его телефоне заиграла не знакомая мелодия. Заглушив двигатель, он на секунду прикрыл глаза, резким движением пальца провел по экрану и поднес сотовый к уху, молясь, чтобы новости были хорошими.
-Слушаю.
Краткое мгновение тишины, после чего раздался до боли родной голос, пробивая насквозь знакомыми нотками, доводя до дрожи во всем теле, до онемения в пальцах рук, увеличивая сердцебиение и затрудняя дыхание. Сергей испытывал огромное чувство облегчения, перемешанное с желанием кое-кому промыть мозги.
-Мне сказали ты спрашил про меня.
Если судить по голосу, можно подумать, что в жизни его жены ничего не изменилось. Легкая надменность и равнодушие, присущие ей в момент обиды, никуда не делись. Она всегда так разговаривала с ним, случались ли ссоры или разногласия, эта манера показывать свое недовольство, вносить холодность в отношения, раздражала его, бесила и частенько давала повод думать, что они друг другу стали чужими. Постепенно, причины размолвок стирались из памяти, передвигались на задний план и забывались под давлением бытовых проблем. Работа съедала все его свободное время, воруя вечера и выходные, сведя общение с женой до дежурных вопросов «как дела?». Редкие звонки и сообщения «когда будешь?» и «уже еду», были нормой. Сергей понимал, что нужно что-то менять, но появлялись новые не отложные дела, а он все уговаривал себя, что ничего страшного не произойдет, успеет, поговорит, ведь Ника его любит и все поймет. Вскоре приходить домой, где вместо улыбки ждал осуждающий взгляд и коротко брошенное «ужин на столе», стало хуже всего. Единственное, что еще поддерживало брак, кроме дочери, это наполненные нежностью и страстью безмолвные ночи. В постели никто не выяснял отношений, не упрекал, не требовал, намеренно не включал свет, чтобы посмотреть в глаза. В эти часы за дверью спальни оставались мужчина и женщина, избегающие тяжелого разговора.