Последний отрезок дороги проходит сквозь густые заросли зелени, минует заливчик со смешным названием Лысый Пруд и залив, называемый Табачным, потом взбирается на невысокий холм, сквозь травянистую поверхность которого проглядывают глыбы черного базальта, проходит мимо одной из исторических достопримечательностей — Пороховой пещеры — и вливается с севера в город.
В Сент-Джордже жизнь протекает за стенами домов, невидимая глазу. Днем люди работают или прячутся от жары дома, а вечерами собираются в кафе, барах, ресторанах, кино с кондиционированным воздухом или в единственном оперном театре.
Если же взглянуть на город со стороны, то создается впечатление пустоты, какой-то музейности. Временами даже кажется, что он создан не для жизни в нем, а для периодических посещений, как посещают музеи, выставки, кинотеатры. Покидая Сент-Джордж, я уносил с собой глубоко укоренившееся во мне чувство его неживой красоты.
САМАЯ МАЛЕНЬКАЯ СТОЛИЦА МИРА
Гамильтон — одна из самых маленьких в мире столиц, занимает территорию 180 акров или примерно 86 гектаров. Его можно обойти, не пропустив ни одной улицы, примерно часа за три. Однако в нем есть все присущее любому столичному городу, за исключением, пожалуй, метро и троллейбуса да еще подземных переходов. В Гамильтоне есть два «небоскреба» высотой до десятка этажей, в которых размещены отель и банк. Есть порт, есть много магазинов, в которых практически можно купить все. В городе имеются рестораны, бары, ночные клубы с варьете, три кинотеатра и два театра. Так называемый Национальный театр находится почти в аварийном состоянии: двери крест-накрест заколочены досками, в окнах нет стекол, штукатурка облупилась. О том, что это театр, можно судить лишь по вывеске над входом. Но это, пожалуй, единственная постройка, которая выглядит столь мрачно и заброшенно на общем ином фоне.
То, что Гамильтон — столица и крупнейший город колонии, не вызывает сомнения. И географически, и административно он занимает центральное, срединное положение. От аэропорта, расположенного в восточной части архипелага, добрый час езды на машине. Примерно такое же расстояние до столицы и от западной его окраины.
Кстати, несколько слов об аэропорте. Он находится на территории американской военно-воздушной базы Кайндли и носит название «Кайндли-филд», Узнав об этом, я, признаться, несколько удивился столь необычному «сосуществованию». Но все объяснилось просто: военная база выделила под гражданский аэропорт две взлетные дорожки после того, как английская колония стала курортом для американцев. Территория аэродрома столь не велика по размеру, что невольно удивляешься: каким образом летчикам удается сажать здесь свои громоздкие пассажирские «боинги»?
Путь к Гамильтону от аэропорта лежит через залив Касл-Харбор. Далее можно двигаться, огибая залив Харрингтон-Саунд с севера или с юга. Живописная дорога вьется, петляет среди синевато-серых скал по узкой полоске суши, отделяющей заливы Касл-Харбор и Харрингтон-Саунд, а затем врывается в самую «дикую» часть главного острова. На протяжении четырех миль пути океана вообще не видно, хотя ширина острова здесь не превышает мили. Неровная поверхность земли поражает воображение причудливыми нагромождениями из белого мягкого камня, небольшими прогалинами жирной плодородной почвы и буйной растительностью. Самым распространенным деревом на островах является так называемый бермудский кедр, который также именуют виргинским можжевельником. Бермудский кедр чрезвычайно декоративен и одновременно обладает промышленной ценностью. Другие же деревья, среди которых много королевских пальм, обычны для любой субтропической зоны. И повсюду цветы: на диких полянах, в редких рощах, в палисадниках домов. Встречаются целые поля дикорастущих бермудских лилий, которые разводят на островах на продажу и экспортируют во многие страны.
За исключением бесплодных районов коралловых рифов и базальтовых нагромождений, которых больше всего на северном побережье, на острове нет пустующих территорий. Каждый клочок земли используется под цветочные, ягодные, фруктовые или овощные посадки.