Намек был более чем прозрачен: суд способен обойтись с тобой так, как никогда не посмеет обойтись со мной; воспользуйся моей помощью.
Вместе с этим Феррис не собирался заявлять о том, что нанял мечника бросить вызов Горну. Он хотел, чтобы Ричард в присутствии пэров указал на него сам, таким образом опорочив себя перед лицом всех аристократов. Если бы Сент-Вир решился на такой шаг, впоследствии ему бы пришлось обратиться за покровительством к Феррису. Похоже, задание устранить Холлидея оставалось в силе.
Ричард сидел и думал. На некоторое время воцарилась тишина — желающих выступить не было. Мечник услышал скрип пера по бумаге. Феррис предлагал ему свободу, защиту, обещая при этом хранить в тайне правду о причинах убийства Горна. На большее надеяться не приходилось. Но по сути дела это предложение ничем не отличалось от игры, которую затеял Горн: или жизнь Алека, или твоя жизнь; либо ты докажешь, что способен защитить близкого тебе человека, либо дашь слабину и покажешь, что тобой можно управлять. Однако Феррис сделал предложение, «протянув мечнику руку». И если Ричард откажется ее принять, Феррис, скорее всего, позаботится, чтобы мечника наказали по всей строгости закона. Лорд пойдет на все что угодно, лишь бы заставить Сент-Вира замолчать навсегда. Предложение подвергнуть мечника «не уязвляющей чести» пытке казалось остроумным, но слишком уж типичным для нобилей — оно было сродни вычурным угощениям, которые подавались у них на пирах — клеткой из сахарных волоконец, внутри которой сидела птичка из марципанов. Ричард понял, что попал в клещи и надеяться ему не на кого.
— Мечник благодарит вас, — поднявшись, произнес он. — Могу ли я задать благородному суду вопрос?
— Конечно.
— Благородные нобили, я бы…
Его слова заглушил шум, неожиданно донесшийся из аванзалы. Меж дубовых дверей эхом гулял лязг железа, крики и топот ног. На некоторое время внимание присутствующих оказалось отвлечено от Ричарда. Холлидей кивнул Крису Невилльсону, и молодой нобиль отпер двери в зал суда.
На пороге все увидели стражников, которые вцепились в богато одетого мужчину, чтобы не дать ему пройти. По всей видимости, мужчина намеревался вползти в зал на четвереньках, потому что он пытался не столько стряхнуть с себя стражников, сколько опуститься на пол. Когда двери распахнулись, охрана рывком подняла пленника, поставив на ноги. Зеленые глаза впились в Великого канцлера.
— Я его уронил, — сообщил возмутитель спокойствия.
Ричард пнул тяжелый стул, и тот с грохотом упал. Разумеется, кто-то закричал. Сейчас поднимется еще большая суматоха, он доберется до Алека, разоружит одного из охранников… Неожиданно до Сент-Вира дошло, что друг даже не посмотрел на него. Алек все еще говорил, обращаясь к Холлидею:
— …не знаю, чем вы их тут кормите, но согласитесь, дерганые они — просто ужас. Думаю, все дело в нелегкой службе — на такой враз становишься раздражительным.
В зале появились еще двое стражников. Они подняли опрокинутый стул и усадили в него Ричарда. Мечник вытянул шею и с восхищением уставился на молодого нобиля, замершего в дверях. Волосы Алека были чисто вымыты, подстрижены и теперь напоминали мягкую шапочку. Расшитая золотом одежда из зеленой парчи смотрелась на нем просто изумительно, впрочем, Ричард никогда не сомневался, что другу пойдет такой наряд. Сейчас Алек даже ухитрялся не сутулиться, наверное, потому, что сильно разозлился.
— Если бы они не кидались делать из каждого посетителя отбивную, я бы его не уронил, и, возможно, нам бы удалось избежать неразберихи.
Метнувшись вперед, лорд Кристофер поднял с пола предмет, о котором шла речь, — золотой медальон на цепочке.
— Ух ты, привет, Невилльсон, — произнес Алек. — Помнится, однажды я столкнул твою сестру в пруд. Кстати, как она поживает?
Лорд Кристофер, подняв взгляд, посмотрел в лицо Алеку и ахнул:
— Кампьон! Они сказали… Я думал, ты мертв!
— А я жив, — отозвался Алек, — пока. Ты не мог бы вернуть мне то, что у тебя в руках?
Холлидей кивнул, и стражники отпустили молодого человека.
— Видите, — Алек двинулся вперед, выставив медальон вперед, — Тремонтен. Моя печать и мой пропуск. Меня прислала герцогиня. Где мне сесть?
Молодой человек, не обращая внимания на то, что взгляды всех присутствующих в зале устремились на него, как ни в чем не бывало направился к пустому креслу, стоявшему между лордом Арленом и герцогом Карлейским. Чинно поклонившись секретарям, незваный гость представился:
— Лорд Дэвид Александр Тилман («Т», «И», одна «Л») Кампьон, владелец Кампьона и Тремонтена. — Он беззаботно помахал рукой, — Если что, можете потом свериться со списком геральдической палаты.
Даже Ричард заметил яростный взгляд, которым лорд Феррис наградил новоявленного гостя. «Если он вспомнит, что видел Алека в Приречье, быть беде», — подумал мечник. Но Алек лишь перехватил взгляд Ферриса, одарив его в ответ злобной усмешкой, будто радуясь чему-то, известному лишь ему одному, после чего обратился к присутствующим:
— Мне очень жаль, что я опоздал. Меня буквально вывели из себя, никто не хотел говорить, где вы устроили заседание. Вы в следующий раз хоть записку оставляйте. Я все вверх дном перевернул во Дворце правосудия, отчего весьма притомился. Надеюсь, скоро подадут обед. А теперь, милорды, может, займемся делом?
Сейчас уже все, даже Бэзил Холлидей, выпучив глаза, таращились на наглеца. Похоже, веселился один лишь лорд Арлен, который произнес:
— Сначала, лорд Дэвид, вам, скорее всего, захочется ознакомиться с протоколом. Боюсь, нам пришлось начинать без вас.
Алек посмотрел на Арлена и сделался похож на шарик, из которого враз выпустили весь воздух. Ричард тут же проникся к незнакомому лорду еще большим уважением. Мечник был пока слишком потрясен и поэтому мог лишь наблюдать за происходящим. Так, значит, все-таки Алек приходится родственником красавице, плывшей на корабле в виде лебедя. Получается, обворожительная герцогиня, обладательница чудесной шоколадницы, направила на суд своего молодого родственника. Неужели Алек, или теперь его правильней называть лорд Дэвид, объявит себя заказчиком и патроном Сент-Вира в деле об убийстве Горна? Такое развитие событий представлялось Ричарду весьма вероятным.
При мысли об изящном молодом нобиле с острым языком и безобразными манерами, объявляющим себя патроном Сент-Вира, Ричард почувствовал, как у него по спине пробежал холодок. Очень часто возмутительное поведение Алека было вызвано страхом или смущением. Вне зависимости от того, что задумал друг, Ричард надеялся: Алек оттянет развязку. Так или иначе, он уже заставил Ферриса замолчать.
Дочитав протокол, Алек отложил его в сторону и коротко кивнул. Он успел успокоиться, пока знакомился с материалами.
— Я хочу кое-что добавить, — изрек он, — однако часть из того, что вы услышите, не совсем уместно разбирать в ходе текущего дознания. Тремонтенам был нанесен ряд обид, непосредственно связанных с этим делом, поэтому мне бы хотелось попросить рассмотреть их в присутствии всего Совета лордов. Иных подробностей я пока не могу сообщить из опасений повлиять на ход предстоящего процесса. Кроме того, как некоторые из вас знают, — он ласково посмотрел на лорда Кристофера, — я интересуюсь старинными книгами. Некоторые из них, оказалось, содержат интересные сведения. Так, например, я узнал об одном старинном правовом обычае, который называется «тройным вызовом». Его никто не удосужился отменить — просто со временем он вышел из обихода. Я знаю, что следование древним обычаям и традициям в большом почете у некоторых джентльменов. — Взгляд, которым Алек наградил герцога Карлейского, был куда менее ласков. — В связи с этим я надеюсь, что, если мы соберем в одном зале всех лордов государства и приведем туда Сент-Вира, мы сможем узнать имя его патрона, трижды призвав его назвать себя.