Привычка. Она делала так каждый раз. Какая-то часть Фэйми всегда оказывалась под впечатлением от актуальности и притягательности быстро движущихся золотых слов – несмотря на их чрезмерность, несмотря на ее личное неприятие, несмотря ни на что. Сегодня они рассказали ей, что французские фермеры бунтуют, а президент США находится в Берлине.
Она поднялась по мраморной лестнице, перешагивая через три ступени за раз, показала пропуск охраннику, доехала на лифте на четвертый этаж и открыла бронированные двери. Часы на стене показывали 07:55 в Великобритании, 02:55 в США, 08:55 в Париже. На пять минут раньше. Еще одна привычка. В огромном редакционном зале размером с два футбольных поля было тихо, как в библиотеке; из сотен черных компьютеров работала едва ли треть. Но начало утренней смены все изменит – Лондон вернется к контролю глобального потока новостей.
В ярко освещенном помещении с низким потолком кондиционер работал на полную мощность, разгоняя запахи ночной смены: пота, духов и холодной китайской еды на вынос. Отдел новостей всегда был для Фэйми вторым домом, ее зоной комфорта. Не имело значения, какие битвы предстояло вести (а их было много), здесь Фэйми знала, что делает. Возможно, она была плохой женой и плохой матерью, но с работой она справлялась отлично и только в офисе могла расслабиться, зная, что все под контролем.
Фэйми кивнула улыбающемуся загорелому мужчине в шортах. Итан Джеймс – редактор из бюро новостей ЕБВА – Европа, Ближний Восток и Африка. Несмотря на свое высокое положение – только лучшие из лучших работали в этом отделе, – выглядел он ровесником ее дочери.
Пора уходить, старушка, подумала она.
Фэйми одевалась как в молодости – ее образ практически не изменился со времен университета: черные коротко стриженные волосы, черная футболка, куртка цвета хаки, рваные джинсы и черные кеды. Она яростно сопротивлялась предложениям дочери одеваться как другие «женщины в ее возрасте». Эта мысль наполняла ее ужасом. У нее была хорошая кожа, и косметикой она пользовалась минимально: тональный крем и, может быть, румяна, но помада – никогда. Ей часто говорили, что у нее серьезное лицо. Большие карие глаза. В каждом ухе по серебряному колечку и сережке-гвоздику. Бег помогал сохранять форму, и Фэйми знала, что выглядит на десять лет моложе своего реального возраста. Но когда тебе сорок один, а твой босс выглядит на двадцать один, начинаешь чувствовать себя древней. А к тому же никакого карьерного роста, урезание зарплат и бесконечные, угнетающие и непостижимые реструктуризации.
– Кто утренний выпускающий редактор? – Лысеющий мужчина, сидящий перед двумя экранами, потянулся и огляделся по сторонам.
Фэйми помахала ему:
– Я тут, Лукас. Я выпускающий.
– О, Фэйми! – он поднял руку в знак приветствия. – Ночью было довольно тихо. В Шотландии – в Пейсли – вспыхнул ужасный пожар, но его потушили. Никаких жертв. Вот и все. – Лукас устало улыбнулся. – Уступаю дела тебе.
Фэйми скользнула на его место. Лукас забрал сумку и ушел.
Фэйми посмотрела на мониторы – большие, широкоугольные и явно нуждающиеся в серьезной чистке, так что она протерла их салфеткой для очков, чтобы убрать хоть некоторые из свежих пятен. Фэйми просмотрела заголовки ленты новостей. Ей нравилось быть выпускающим редактором больше, чем она признавала. На несколько часов она могла забыть свою злость на прошлое, тревогу о будущем и тоску по дочери.
Она протерла стекла очков, заправила за уши несколько выбившихся прядей и стала ждать. Телевизоры на стене включены на каналы «Си-эн-эн», «Скай-Ньюс», «Би-би-си» и «Аль Джазира» – реклама, погода, погода и снова реклама. На столе появилась кружка с кофе. Фэйми подняла глаза. Сэм Картер, заместитель редактора, тощий и c растрепанными волосами, помахал ей маленьким пакетиком сахара, вопросительно приподняв бровь.
– Не соблазняй, сатана. – Фэйми покачала головой.
Картер пожал плечами и медленно высыпал сахар в свою чашку. Бледная кожа, белая рубашка-поло, джинсы, коричневые мокасины. Кривой нос игрока в регби. Стремительно редеющая шевелюра.
– Ну, как хочешь.
Фэйми улыбнулась.
– Мне нравится по меньшей мере начинать день с правильных поступков и решений. Ты же знаешь.
– Продержишься максимум до восьми тридцати, – сказал он. – Как у Чарли дела с экзаменами?
Фэйми не ответила. Столичная полиция подтвердила факт нанесения ножевого ранения на станции Юстон. Она открыла сообщение.
БРИТАНСКАЯ ПОЛИЦИЯ
СООБЩАЕТ ОБ УБИЙСТВЕ В ЦЕНТРЕ ЛОНДОНА
ВО ВРЕМЯ УТРЕННЕГО ЧАСА ПИК
– Юстон – необычное место для такого, а? – Рот Сэма был полон печенья, но слова разобрать было можно.