«…Дистанционное сопровождение трех сбежавших заключенных из лагеря содержания военнопленных «Гольдбах» до границы провинции района Кибартай обеспечено в рамках выполнения пункта 12 операции «Улей». Визуальное знакомство беглецов с объектом «R» произведено на участке железнодорожного пути у 6-го семафора перегона Велау – Норкиттен. Дальнейшее сопровождение подставных через территорию Литвы и Белоруссии поручено службе штурмбаннфюрера СС Гринберга».
Шифровка агента «Мазура» восточнопрусского отдела ГРУ в 8-й отдел 1-го Управления ГРУ НКО СССР, 26 мая 1943 г.:
«В подтверждение прошлой информации о стягивании немцев на орловско-курском направлении наблюдается полномасштабное передвижение войск вермахта по маршруту Кенигсберг – Каунас. Объект «грызун» ночью замечен на перегоне Велау – Норкиттен в восточном направлении. Подтверждаю наличие передвижного утяжеленного спецсостава, тщательной маскировки, усиленной охраны СС и батальона резерва вермахта. Поиском депо-ангара занимаюсь. Сведений от РДГ не имею. Местная периодика «Кенигсберг Альгемайне Цайтунг» сообщила о ликвидации группы диверсантов под Голдаи. Проверяю. Возможно, наши. Немцы пунктуально и скрупулезно извещают в газетах обо всех ЧП в регионе. Есть подозрение, что Абвер таким образом оповещает своих агентов у вас. Дополнительные сведения уточняю».
Глава 3
В поисках истины
В кабинет комиссара госбезопасности 3-го ранга Судоплатова заглянул офицер-смежник:
– Павел Анатольевич, срочно сбор у Меркулова через… э-э… – вошедший взглянул на часы, – уже через три минуты.
– Аврал обычно через пять, а тут три?! Где пропали мои две минуты? – По лицу комиссара, вставшего из-за рабочего стола, мелькнула ирония.
– Так две ж на беготню по коридорам, товарищ комгосбез 3-го ранга. Сами знаете, телефонная связь часто занята с этими горячими заморочками на фронте.
– И в тылу тоже! Знаю, понял. Принято. Иду.
Коллега испарился за дверью, Судоплатов нахмурил лоб, уставившись на стол. На зеленом сукне у опытного кабинетного разведчика все лежало так же аккуратно, как и в сидоре полевика: стопочки бумаг, папки с документами, пепельница, карандашница, лупа и сверток карт. Особо важные текущие документы хранились в ящиках стола, самые секретные вместе с запасными обоймами к «ТТ» и початой бутылкой водки в сейфе.
Комиссар знал, точнее, догадывался, по какому вопросу после утренней радиограммы мог собрать у себя нарком государственной безопасности СССР. Это не дела берлинского отдела – там всем занимался Эйтингон. И не работа немецких диверсантов в тылу наших фронтов на орловско-курско-белгородском направлении перед предстоящим масштабным наступлением, за которыми шныряли особисты ГУКР «СМЕРШ», вновь образованного ведомства в недрах наркомата обороны. И даже не поиск агентов Абвера здесь, в Москве.
Меркулова беспокоила тревога Берии. Шефа, который везде и во всем привык видеть ясность и выгоду. И добиваться оных. Может быть, поэтому Сталин назначил его руководителем почти всех мыслимых и немыслимых направлений силового ведомства: от контроля за охраной железнодорожных сооружений до атомных разработок. Все, за что брался Берия, – все доводил до ума. В этом плане ему не было равных и стоило отдать должное. Конечно, если бы не его вечная раздраженность по любому рабочему вопросу: от приобретения канцелярии отделом АХО до поимки особо опасных агентов Абвера. Но подстроиться под его нрав и соответствовать запросам – научиться было реально. Это Судоплатов выучил еще с сорок первого.
Сейчас же остро стоял только один вопрос – «оружие возмездия» Гитлера, объявившееся этой весной в Восточной Пруссии. Сверхтяжелый танк «Крыса», разработанный профессором Гротте и построенный по личному указу фюрера. И теперь эта махина, бог весть сколько тонн весом, с кучей корабельных пушек двигалась скрытно через всю Европу к линии фронта, чтобы, вероятно, не только страху навести на противника, но и коренным образом изменить ход предстоящего сражения. Тем более что оно обещает быть бронетанковым и артиллерийским.
Нельзя допустить прибытие «Крысы» даже в Белоруссию, захваченную оккупантами. Вредного и опасного грызуна нужно уничтожать в его логове! Кстати, именно так Берия и сказал, а теперь все Управление цитирует его.
Судоплатов с толстой папкой и топографической картой под мышкой миновал лестничные пролеты и коридоры двух этажей и, кивнув в приемной майору Сухарику, секретарю и адъютанту Меркулова, вошел в кабинет начальника.