Его выдавал голос. Растерянный, смущенный и… Я закусила губу. Не о том думаю! Кстати, а чего это мне в последнее время так крышу рвет? Вроде никогда нимфоманкой не была. Возбуждалась, конечно, но не настолько, чтобы ни о чем, кроме как о парнях, не думать.
Об одном парне, — поправила себя и пошла в кухню.
На столе ждал нарезанный хлеб, салат из выращенных на гидропонике овощей и котлеты из соево-белковой массы. Если правильно приготовить — очень вкусно, а мама Ларса готовить любила и умела.
Но есть в одиночестве не хотелось. Ларс тоже голодный, нужно подождать.
Он вышел и был так хорош с мокрой после душа шевелюрой, слегка осоловевшими глазами и растерянным выражением лица!
— Нам нужно поговорить, — сообщил, отводя взгляд, и уселся напротив, — Сони звонил.
Это я уже знала. Но что тот поведал такого, что Ларсу пришлось врать напропалую?
— Тебя действительно ищет Клан. Лара, именно тебя! И я хочу знать, почему. Что ты натворила? В какое дерьмо вляпалась?
Самой бы еще это узнать! О единственном грехе я рассказала давным-давно:
— Если бы в дерьмо, а то в саро…
— Да что ты ему сделала? Вот не верю, что только толкнула!
— Только толкнула! — закивала так активно, что развязался тюрбан из полотенца. Сдернула его и кинула на стул. — Ну, и не извинилась.
— И все-таки этого мало, чтобы такую облаву устраивать. Должно быть что-то еще…
— Да не знаю я! — вскочила, уронив табуретку. — Не знаю!
Я стояла полуголая в чужой кухне и изо всех сил старалась не заплакать. Слезы подкатывали к глазам горячей лавой. Ну почему Ларс не верит?
— Успокойся, — он оказался рядом. Обнял.
Сразу стало тепло-тепло. И уютно.
Я подняла глаза.
Ларс смотрел куда-то в сторону, между бровей залегла складка. И рука, поглаживающая по спине, двигалась машинально.
— Поцелуй меня…
Он не услышал шепота. Пришлось повторить:
— Поцелуй меня.
Никакой реакции.
— Ларс!
Он вздрогнул и ожил: — Что?
— Поцелуй меня, — в этот раз попросила почти неслышно.
Дыхание, пахнущее мятой. Мягкие губы едва касаются моих. По телу разливается нежность. Боясь спугнуть невесомое ощущение замираю, не смея даже ответить, хотя хочется спрятаться за поцелуем, как за ширмой, как за броней.
А Ларс не торопится. Его движения осторожны.
Поцелуй. Еще один — в подбородок. И снова — в губы.
По телу пробегает судорога, которая тут же сменяется теплом.
А потом… Ларс отстраняется. И поднимает табуретку:
— Сядь. Сказал же — нам нужно серьезно поговорить.
Разобиженная на весь белый свет я все-таки не могла не восхититься его выдержкой: штаны-то топорщатся, да так, что и слепой увидит.
А еще была благодарна: он снова не воспользовался моей слабостью.
Усаживаюсь, как примерная школьница складываю руки на коленях и киваю: — Давай поговорим.
16
Ларс долго не мог подобрать слов и тишина сгустилась напряжением. Я не выдержала:
— Да говори уж скорее!
— Помнишь, я предлагал тебе пойти в нашу художку натурщицей?
— Да, и что? Завтра вроде собирались все решить?
— Отменяется. Сдадут.
— Но ты же говорил, что будут молчать, чтобы не остаться при толстых бабах и стариках?
— Если бы речь шла о полиции, то да. Но когда вмешивается Клан… Директор первый тебя заложит.
— И что делать?
Я растерялась. Все рушилось. Весь тщательно выстроенный план. Возвращаться в Логово нельзя, оставаться у Ларса — тем более. И если пока тепло, можно помыкаться по подвалам, что делать осенью? А зимой? Без работы я сдохну быстрее, чем попадусь!
— Есть вариант, — голос Ларса звучал глухо. — Правда, я надеялся, что о нем не придется даже рассказывать.
Выражение лица показало: даже очень, просто мечтал, и если бы имелся хоть призрачный шанс избежать этого… В общем, я испугалась.
— Не тяни кота за яйца, — Ларс вздрогнул от этих слов, но быстро понял: я на пределе и заговорил быстро-быстро, как будто боялся передумать.
— В городе есть Клуб Эстетствующих Художников…
— От слова «худо» — не удержалась от древней и плоской шутки. Наверное, все- таки сдали нервы.
От недовольного взгляда Ларса смешок застрял в горле, а он продолжал:
— Да, звучит пафосно, но Клуб этот закрытый, попасть туда нереально. Моделям, кстати, тоже.
— Почему? Извращенцы?
— Хуже! Эстеты!
Я ничего не понимала, пришлось Ларсу объяснять:
— Члены Клуба любят рисовать… порок. С натуры. Обнаженные девушки и парни в откровенных позах, очень провокационных. Связывания там всякие… Ну, и… В общем, если рисуют любовь, то натурщики на самом деле…