Новозеландский крыжовник, как говорит само название, не местного происхождения. Большинство других культурных растений Новой Каледонии также привозные или очень широко распространены по всей Океании. Но дикорастущие деревья, кусты и травы архипелага больше нигде не встречаются: флора Новой Каледонии насчитывает 98 % эндемиков!
Академик А. Л. Тахтаджян все дни проводил за сборами гербария в различных частях острова. Однажды к нему присоединился и я.
Выехали утром на двух машинах в сопровождении Шмидта и молодого этнографа — жены известного зоолога профессора Дорста. Вначале дорога шла по равнине среди обработанных полей, затем местность постепенно стала все более изрезанной. На фоне сухих красных холмов лишь местами зеленели группы деревьев. Только по руслам маленьких речек густо росли панданусы и высоченные прибрежные камыши. На расположенной высоко в горах лесной станции нас уже ожидали. Навстречу вышел высокий худощавый человек с биноклем на шее. Это был профессор Жан Дорст, по специальности орнитолог. Он широко известен во всем мире благодаря своим трудам об охране природы. Книга Дорста «До того как умрет природа» (М., 1968) переведена и на русский язык. В этом большом и очень серьезном труде обобщен огромный фактический материал о влиянии человека на природу на всех этапах развития общества. Особенно большое внимание уделено современному состоянию почв, водоемов, животного и растительного мира. Научный трактат Дорста, снабженный картами, схемами, графиками и цифрами, читается с захватывающим интересом. Особым пафосом проникнуты строки о будущем нашей прекрасной планеты, о том, что только любовь к природе может спасти ее от гибели.
Лесная станция — несколько небольших строений, раскинувшихся среди огромного питомника различных тропических растений. Здесь выращивают как саженцы местных редких и ценных пород, так и привозные деревья, чтобы выяснить, какие из них было бы желательно культивировать в Новой Каледонии.
На станции асфальтовая дорога заканчивается, дальше ехать на обычных автомашинах нельзя, поэтому в наше распоряжение были предоставлены три маленьких вездехода. Перевалив через крутой холм, мы проехали небольшую долину, снова поднялись в гору, и перед нами раскрылась картина тропического леса. Узкая и очень неровная дорога, с массой выбоин, ям, валунов, вьется по склонам крутых гор. Временами лес вплотную подступает к проезжей части, и кроны деревьев смыкаются над головой — едешь как в туннеле. Мостов почти нигде нет, через ручьи приходится переезжать по мелким перекатам, усыпанным галькой. Часто останавливаемся для сбора гербария. К сожалению, животных почти не видно.
Фауна Новой Каледонии вообще не очень богата. На архипелаге встречается лишь несколько видов мелких грызунов, летучие мыши, ящерицы. Змей нет совершенно, так же как и земноводных. И все же в одном из водоемов мы нашли головастиков. В дальнейшем они прожили несколько дней на судне и даже превратились в маленьких лягушек. К сожалению, лягушки погибли и определить их видовую принадлежность не удалось.
Вряд ли нам посчастливилось открыть новый вид в фауне архипелага, скорее всего кто-нибудь привез лягушек из других частей света и выпустил несколько штук в водоем, где они и отложили икру.
На Новой Каледонии обитает множество птиц, очень разнообразен мир насекомых, но мы были на архипелаге в конце зимы и ни тех, ни других почти не видели. Все же мне удалось поймать нескольких красивых дневных бабочек и увидеть еще трех или четырех.
Моя коллекция насекомых неожиданно пополнилась благодаря одному растению, которое ими питается. На солнечном откосе скалы у самой дороги краснели похожие на крупные цветки листья нипентеса (Nipentes), напоминающие формой кувшинчики. На дне этих листков-сосудов находится немного жидкости. Насекомые, привлеченные яркой окраской и сладким соком, проникают через горлышко кувшина внутрь, где начинают сосать сок, но увязают в нем и сваливаются на дно.
Жидкое содержимое ловушки имеет в своем составе ферменты, разрушающие белки. Вскоре насекомые распадаются на части, перевариваются и усваиваются растением. Очень многие насекомые и их личинки питаются растительной пищей — здесь же мы видим редкий случай обратной зависимости, когда в пищу растениям идут насекомые. В кувшинчиках я нашел много мелких насекомых, которые еще не успели перевариться. Они-то и попали в мою коллекцию.
Конечной целью нашей экскурсии была высокая гора, забраться на которую не смогли даже вездеходы. Мы долго пробирались среди густого переплетения ветвей по крутому склону, пока не остановились у небольшого хвойного растения, которое профессор Шмидт очень быстро разыскал в зарослях. Само растение (Falcatifolium taxoides) довольно обычно для горных лесов Новой Каледонии, но на нем поселился растительный паразит (Parasitactus ustus), также относящийся к хвойным. Бледные, лишенные иголок веточки паразита ничем не походили на сосну или ель. Только по строению соцветий и плодов можно установить его систематическое положение. Паразит этот — большая редкость. Профессору Шмидту известно всего несколько экземпляров, которые находятся под строгой охраной. А. Л. Тахтаджян получил разрешение взять для гербария ленинградского Ботанического института образец, и оба ботаника после фотографирования и измерения хвойного паразита несколько минут оживленно обсуждали, какую именно часть растения следует отрезать.
Экскурсия закончилась легким завтраком на берегу горного ручья. Мы сидели на больших камнях и разводили консервированный апельсиновый сок совершенно прозрачной, но несколько тепловатой водой, струившейся у нас под ногами.
Невдалеке от Нумеа зеленеет низкими кустарниками небольшой песчаный островок Мэтр — одно из излюбленных мест воскресного отдыха горожан. Вокруг много естественных пляжей, воды изобилуют различными морскими животными. На мелководье у острова кораллов нет: они не выносят близости песка, который взмучивают волны. Поэтому мотобот поставили в некотором отдалении, и аквалангисты принялись собирать материал с контрольных площадок. Я вплавь добрался до отмели, заметив по пути немало крупных морских звезд, хорошо различимых благодаря их яркой окраске. Как выяснилось, на рифе и вблизи от него на белом коралловом песке можно собрать крупных моллюсков — крылорогов (Lambis) и мурексов (Мигех). На берегу около потухших костров кучами лежат раковины этих моллюсков, а также тридакиы. Отдыхающие пекут их прямо на месте добычи. Таким образом, риф в течение круглого года снабжает жителей Нумеа питательными и вкусными дарами моря. И это вблизи города, откуда за час можно добраться на небольшой моторной или парусной лодке.
Труднодоступный барьерный риф, как и следовало ожидать, оказался еще богаче. Участок, выбранный для обследования, почти на метр погружен в воду и защищен от прибоя мощной грядой кораллов, о которую и разбиваются волны. По всей отмели буйно разрослись буроватые и зеленые ветвистые акропоры (Асгорога) — наиболее обычный род мадрепоровых кораллов, внешний вид которых можно сравнить с густой порослью молодых елочек. Плавать над ними интересно, можно хорошо все разглядеть, но зато ходить почти невозможно. Стоит встать, как тонкие веточки обламываются и вы по колено проваливаетесь в колючий куст, расцарапав икры, если ноги не защищены брезентовыми брюками. Работать можно только в хороших перчатках. Все подвижное население рифа прекрасно просматривается сквозь ажурную сетку ветвей, но оно легко ускользает от преследования, ловко пролезая или проплывая в глубину колонии. Осьминоги, крабы, рыбы, пестрые лангусты находят здесь свое спасение. Особенно осторожны лангусты. Этих крупных ракообразных ловят ради вкусного мяса. В отличие от своего холодноводного сородича — омара — лангуст лишен мощных клешней, которыми мог бы защищаться. Поэтому в случае малейшей опасности он забирается в какую-нибудь расщелину или нишу, в самую гущу сплетения кораллов и там отсиживается. Пестрая окраска хорошо маскирует рака среди кораллов. Говорят, лангуста можно заставить покинуть свое убежище, показав осьминога — его смертельного врага, которого можно поймать, опустив на дно веревку с привязанными глиняными горшками и большими консервными банками. Осьминоги на день прячутся в них и только крепче присасываются к стенкам сосудов, когда снасть начинают вынимать из воды.