Он не знал, доводится ли своему однофамильцу, дважды Герою Советского Союза Степану Супруну, по какой-либо близкой или дальней линии родственником, но то, что есть у него что-то общее с известным летчиком-испытателем, понял быстро, как только сел в кабину самолета. Летное дело давалось ему легко, его одного из первых выпустили самостоятельно на учебном самолете, в числе первых приступил он и к полетам на боевом.
Технику пилотирования на выпускных экзаменах у Валентина принимал сам начальник училища и поздравил крепким рукопожатием, давая понять, что очень им доволен. Потом с ним в воздух поднялся председатель приемной комиссии, прославленный летчик, Герой Советского Союза. Когда Супрун зарулил на стоянку и выключил двигатель, генерал похлопал его по плечу и сказал довольно:
— Добрый, добрый выйдет из тебя летчик, если и впредь будешь так стараться…
Разве он не старался? И разве не доволен был им поначалу командир эскадрильи?
Супрун считал, что настало время перемен. Самолеты в полку самые современные, летчики самые опытные; что же касается командира эскадрильи майора Октавина, то это подлинный ас, энергичный, собранный, как сжатая пружина. Он такие закручивал виражи, петли и полупетли, что в ушах звенело от перегрузки.
Валентин любил сложный пилотаж. Где еще испытаешь такие острые ощущения? Для военного летчика это основа основ. Благодаря отменному пилотажу не раз выходил победителем его однофамилец из боя с численно превосходящим противником — Валентин перечитал все статьи и очерки о Степане Супруне… В пилотаже оттачивается глаз, закаляется воля, крепнут мускулы. В пилотаже летчик познает машину, учится чувствовать ее, повелевать ею. Пилотаж — это берущая за душу песня, пилотаж — это сказочная музыка! «Смелый человек и мирозданье встретились надолго и всерьез», — сказал поэт. Верно сказал. Нет выше упоения, чем упоение пилотажем.
Супрун жадно схватывал все, чему комэск старался его научить. Пилотажное мастерство его быстро росло, а вместе с ним росла и вера в свои силы, в свою незаурядность.
Год спустя после нашей кропотливой работы в полк прибыл командующий авиацией округа, строгий и требовательный до педантизма генерал. Его интересовала подготовка молодых летчиков-инженеров. Я запланировал с ним в полет лейтенанта Супруна.
Генерал был немногословен. Он не сделал замечания ни после виража, ни после боевого разворота, и Супрун, ободренный этим, с еще большим старанием крутил фигуру за фигурой.
На земле генерал тоже говорил мало, но по его чуть прищуренным в улыбке глазам не трудно было догадаться — генерал доволен.
В летной книжке у молодого пилота появилась еще одна пятерка, и после этого командир полка назначил Супруна старшим летчиком.
Старший летчик — невелика должность, но и год — разве это срок?! Служба его только начинается, и он еще покажет себя!
«Мечты, мечты, где ваша сладость?..» Вместо больших высот ходит он по самолетной стоянке и смотрит, как летают другие.
На заправку зарулила «шестерка» — номерной знак самолета командира звена старшего лейтенанта Дровосекова. «Вот кому повезло», — с неприязнью подумал Супрун. Ни летным талантом не выделяется, ни твердостью характера, а командир! Все старается поучать, хотя всего на год раньше Супруна закончил училище. Нет, не о таком командире звена мечтал Валентин: чтоб и возрастом был старше, и опытом, и внешним видом посолиднее. А этот… Как мальчишка, бегает вокруг самолета, все старается сам сделать, боится, как бы чего не упустить. Даже топливом заправляет сам, будто техника нет. Тоже — командир!.. И обида с новой силой защемила ему сердце.
С чего, собственно, началось его затмение?.. С недавнего полета с подполковником Лесничуком. Командир полка сидел в задней кабине и ничем не напоминал о своем присутствии.
Небо было прекрасным: синее, с позолоченной каемкой у горизонта, чистое и безмятежное. И заиграла, забурлила кровь у Супруна, запело торжественно сердце. Тело налилось энергией, мускулы — силой. Толкнул он ручку управления от себя и стал с подчеркнутой лихостью крутить фигуру за фигурой. Двигатели подпевали ему, истребитель послушно ложился с крыла на крыло, описывая виражи, петли, перевороты. «Пусть знает подполковник, какой летчик к нему пришел в полк», — думал он.