Нико Кари вблизи оказался ещё ниже меня и на вид, как и мы, не старше своих пятнадцати лет. Но в глазах финна я увидел тот самый азартный блеск, который выдавал в нём такого же, как и мы, гоночного бога – латентного вне кокпита и пробуждающегося внутри болида.
– Не знаю, о чём вы сейчас тут говорили, – произнёс по-английски Нико, – но хочу сказать, что это было бомбически. Вы очень достойные соперники, и я рад, что мы сегодня сошлись. Надеюсь, на будущих этапах борьба будет настолько же острой.
– Взаимно, Нико, – ответил Троицкий и пожал финну руку. – Ты тоже сильный противник.
Затем то же самое сделал я, добавив с улыбкой:
– Тем приятнее будет тебя обгонять.
– Посмотрим, кто кого обгонит, – сказал Кари, и мы втроём весело засмеялись.
Наконец усиленный микрофоном голос ведущего возвестил об открытии церемонии награждения.
Первым объявили меня. Я отделился от толпы и, провожаемый десятками фотовспышек и объективов, поднялся на третью ступеньку пьедестала. Взгляд привычно выхватил в людском море фигуры родителей, и я, нимало не стесняясь, помахал им.
Наверное, они были в этот миг довольны мной. Кто знает: несколько подиумов – глядишь, отец и отменит своё условие…
Ведущий с микрофоном, стоявший чуть в стороне, говорил по-английски, но в его речи я понимал не всё. Не разобрал и имени человека в тёмно-синем комбинезоне и кепке, который подошёл ко мне и вручил небольшой блестящий железный на вид кубок.
Чувствовать себя одним из героев дня было непривычно. Я обнаружил в себе сильный эмоциональный подъём: опираясь на удовлетворение от призового места и почти физически ощутимые волны ментальной поддержки, шедшие от толпы, я мог сейчас и горы свернуть. Были бы те поблизости…
«Приготовься, Жумакин, – подумал я. – В ближайшие годы тебе доведётся испытать это не один раз. Уж дядя Михаил Анатольевич Шумилов тебе гарантирует…»
Голову неожиданно кольнуло изнутри болью. Я невольно сунул руку под кепку и прижал пальцы к макушке, пытаясь снять неприятные ощущения.
Последствия травмы? Определённо, надо будет обследоваться по возвращении… Может, там всё маленько посерьёзней, чем мне кажется?
Чтобы не вызвать подозрений, я сделал вид, будто всего лишь отёр пот. Опустил руку и как бы невзначай переложил в неё кубок. Вот так. Никто не подкопается.
Тем временем на подиум взошли Троицкий и Кари. Мы снова пожали руки и постояли несколько секунд, улыбаясь, со своими трофеями в руках, чтобы все желающие могли нас сфотографировать.
В честь Нико зазвучал финский гимн, и мы сняли кепки. Слушая величественную музыку, я думал о том, когда же в нашей «Ф-4» будет играть наш гимн, – а ещё почему-то о том, что он в моём времени ни разу не играл в «Формуле-1» за всю её историю и уж точно не прозвучал бы года этак минимум до двадцать четвёртого, когда туда попал-таки бы из «Ф-2» и освоился в новом формате наш гонщик – следующая «надежда России». При том невероятном условии, что отменили бы дискриминацию российских спортсменов и вернули нам флаг и гимн на чемпионатах мира.
Мне до «Ф-1» пока как до Луны на первой передаче, но, по-моему, я выбрал правильное направление.
Отгремели финальные аккорды, и только теперь мы обратили внимание на ненавязчиво стоящие на ступенях подиума бутылки с шампанским – не здоровенные, как в «королеве автогонок», литровые, но и этого нам, как говорится, за глаза.
Никита первым откупорил свою бутылку и направил вырвавшуюся тонкую, но сильную струйку прямо на Кари. Тут уже подоспели мы с финном и принялись без разбору поливать друг друга, сбрасывая таким немудрёным способом пар после гонки.
Когда пена закончилась и брызгаться стало нечем, шампанского у меня оставалось на донышке. У всех на виду я допил эту пародию на вино – я и в той жизни не понимал, в чём прикол алкоголя, и теперь также поморщился от вкуса. Поставил пустую бутылку обратно на ступеньку. Кто-нибудь уберёт.
Осталось дождаться своей очереди и ответить на вопросы того же самого ведущего, который, очевидно, выступал и в качестве интервьюера. А затем – прощай, Ахвенисто.
Первый серьёзный приз в гонках на открытых колёсах есть. А значит, уик-энд можно считать удачным.
И плевать, сколько я там очков набрал в личном зачёте.
Глава 3
Понедельник, 18 мая 2015, Москва
Раздалось негромкое гудение, и панель, на которой я лежал, стала медленно вдвигаться внутрь томографа. Послышался свист установки, разгоняющей вокруг меня магнитное поле до нужных значений.