Не буду долго рассказывать, что было, но, конечно, мне не поверили, а моя справка оказалось просто распечатанной бумажкой с нарисованной в фотошопе печатью пожарной инспекции. Задумка была стоящая, только вот исполнение хромало, да и на вид мне никак нельзя было дать восемнадцать. Маленькое, бледное, измученное существо, такой ходячий скелет. В те дни на вид мне и пятнадцати не дали бы, максимум лет двенадцать.
Женщина, которая принимала анкеты, внимательно прочитала мою, оглядела меня и проводила в небольшую комнату «ожидания». Там стояли несколько столов и по два стула у каждого. Больше в комнате ничего не было. Я села за дальний стол и стала ждать. Странно было, что в этой комнате я оказалась единственной ожидающей, но кто знал их правила.
«Может, они меня просто испугались, — подумала я, — вот и изолировали от других».
Люди часто меня обходили стороной на улице, а в школе я всегда сидела одна за самой дальней партой. Да и в библиотеке рядом со мной в основном никто не садился. Поэтому поначалу мне это странным совершенно не показалось. Но я все ждала и ждала, а время тянулось, как жвачка на горячем асфальте, которая приклеилась к подошве сланцев. В какой-то момент я решила проведать сестру, подошла к двери, но она оказалась заперта, и я вернулась за стол и положила на него голову. Стало ясно, что меня поймали. Слава Святой Марии, что я пошла одна. Я надеялась, что сестра, прождав столько времени, поняла, что что-то неладно, и убежала. Тем более на всякий случай я сказала ей адрес Крупа, и мы договорились, что, если что-то пойдет не по плану, мы встречаемся у него.
«Надеюсь, она уже там, ест пиццу и пьет домашний лимонад», — подумала я и с облегчением выдохнула.
Спустя еще какое-то время дверь отворилась, и в комнату зашла крупная женщина в больших круглых очках, с темными коротко подстриженными волосами, а за ней — молодой парень в форме полицейского и еще какой-то мужчина в светло-сером костюме и белой рубашке. Я вжалась в стул и смотрела на дверь. Наверное, они уже нашли родителей, те приехали сюда, и сейчас отец ворвется в комнату и мне очень сильно влетит. Я уже видела, как он за шкирку выволакивает меня из кабинета и тащит на улицу, а там…
Что я только не представила себе за эти несколько секунд. Но мужчина в костюме закрыл за собой дверь, и я выдохнула застрявший в горле воздух. Они втроем разместились за моим столом, прямо напротив меня. Нас разделяло только это небольшое светлое полотно.
— Здравствуй, милая, — доброжелательно произнесла женщина в очках.
— Здравствуйте, — сказала я еле слышно.
— Меня зовут Маргарет, и я из отдела опеки, это рядовой Эрик, — показала она на молодого парня в форме, — и мистер Норман, начальник здешнего отделения регистрации.
Я кивнула.
— Мы получили твое заявление и хотели бы задать тебе несколько вопросов.
Я снова кивнула.
— Скажи, как тебя зовут?
Я неуверенно произнесла новое имя.
«Они точно уже знают мое настоящее имя», — думала я про себя.
— Приятно познакомиться.
— А сколько тебе лет?
Мои пальцы карябали край стола, глаза бдительно следили за ними. Я выдавила из себя «восемнадцать» и оторвала глаза от своих пальцев.
Женщина в очках мягко качала головой и поджимала пухлые губы. Она мне не верила, и меня это очень сильно расстроило.
— Мне кажется, тебе еще нет восемнадцати. Может, ты просто хочешь поскорее стать взрослой? Или у тебя есть другие документы, подтверждающие твой возраст?
Я покачала головой.
— Хорошо, а кто-нибудь сможет подтвердить твой возраст? Родители?
Я снова покачала головой. Не могла же я выдать сестру.
— А где твои родители, детка? — спросила она осторожно.
Я расслабилась, — они их не нашли. В этот момент я поблагодарила всех святых, что у нас дома не было телефона.
— У меня нет родителей, — сказал я сквозь зубы.
— А с кем ты живешь?
— Ни с кем, — буркнула я.
— Совсем одна? Может, у тебя есть опекуны, или ты живешь с кем-то из взрослых, и мы могли бы сейчас с кем-то связаться?
— Совсем одна, — еще более сухо и глухо кинула я и снова уставилась на свои руки, которые никак не могли успокоиться.
— Хорошо, а где ты живешь? Может, расскажешь нам? Мы просто переживаем, что ты одна.
— Не переживайте, — сказала я и дернула плечами.
— Но мы не можем не переживать. Мы должны убедиться, что у тебя все хорошо, это наша работа.
— У меня все хорошо, моих слов недостаточно? — вдруг резче, чем хотелось, сказала я.
Я хотела извиниться, но женщина накрыла мою ладонь своей и просто кивнула, словно прочитала мои мысли.