Маг некоторое время смотрел на меня, а после велел уже без вздохов и придыхания:
— Рассказывайте.
У меня еще оставалось немало вопросов, рожденных всего несколькими репликами магистра, однако я их отложила, потому что Элькос сам искал ответ на то, о чем я только что спросила. Дядюшка, откинувшись на спинку кресла, постукивал кончиками пальцев по столу. Он всё это уже слышал и даже в более подробном изложении. И когда я дошла до момента, на котором нас прервали, его сиятельство позы не изменил, но слушал уже более внимательно. Хотя и до этого не сказать, что был рассеян.
Впрочем, понимая, что может быть особенно интересно магу, я старалась события поминать вкратце, но о чудесах рассказывала с большими деталями. И когда я говорила о пещере Белого Духа, об обрядах названной матери, о ритуале призыва души Вазама, а особо о свойствах своего кольца, Элькос слушал меня, чуть прищурившись. Это не было знаком недоверия, но так магистр усваивал информацию о незнакомой ему силе.
Я уже давно покинула стул и расхаживала по кабинету, окончательно перестав сокращать свое повествование. Попросту заново переживала всё, что произошло со мной за это время. И свое посещение последнего савалара Создателя я вспомнила так ярко, будто только что смотрела в глаза Шамхара и слушала в оцепенении, как он обращается ко мне сквозь тысячелетия.
А потом мы бежали с Архамом из Дааса, и я весело рассмеялась, вспомнив моих лохматых друзей и почитателей полного отсутствия у меня слуха. После, затаив дыхание, приближалась к стенам Курменая и разговаривала в ночи с халимом Фендаром. Ехала на маленьком йенахе через территории таганов и сердилась на деверя за то, что он пытался отнять у меня вожделенную расшифровку. Но вскоре замолчала и зажмурилась, спеша по следам супруга в темноту леса. И мечтательно улыбалась, ощущая его объятья.
Боги! Не прошло и года, а я прожила невероятную красочную жизнь среди чужого мне народа, который стал столь же родным, как и те люди, что сидели сейчас в кабинете графа Доло. И всё это вновь показалось мне сном, грезой, навеянной чудной ночью. И вновь я зябко поежилась, не желая даже на миг поверить в то, что ничего этого со мной на самом деле не происходило.
Впрочем, на пальце моем был надет перстень с «Дыханием Белого Духа», в моей сумке лежала книга Шамхара, а воспоминания были столь ярки, что не могли быть сном ни в коей мере, и я опять улыбнулась. А когда закончила свой рассказ, за окном царила уже глубокая ночь, но о сне не вспомнили ни я, ни дядюшка, ни магистр Элькос.
Последний уже какое-то время назад отошел к окну, уселся на подоконник и слушал, глядя в черноту безлунной ночи. И когда в кабинете наступила тишина, которую нарушало лишь тиканье часов, маг глубоко вздохнул и негромко произнес:
— Невероятно. Всё это невероятно до крайней степени, но так… волнительно.
— Да, — отозвался его сиятельство. — Если бы мне рассказал подобную историю кто-то другой, а не Шанни, я бы счел того человека за безумца или гения, но с восхитительным воображением.
Улыбнувшись, я уже хотела достать книгу, как подтверждение моих слов, однако Элькос остановил меня словами:
— Какая непостижимая мощь…
Мы с дядюшкой одновременно повернули головы к магистру, но он сейчас, кажется, говорил сам с собой:
— Я ощущаю себя посрамленным в том, в чем не видел себе соперников. Однако это было здесь, но не там. Там я был бы попросту слабосильным подмастерьем, который только что и может, так это тратить крохи своих сил на иллюзии. Ах, если бы я смог оказаться в Белом мире хотя бы на час, на четверть часа, на пару минут, чтобы почувствовать то бесконечное могущество, каким наделены дети Белого Духа.
— Господин Элькос, — позвала я. Он повернул голову в мою сторону, но взгляд так и остался рассеянным. Маг всё еще находился в тех высях, куда непосвященному дороги не сыскать. — Дар моей названной матери имеет иную природу, как и сила илгизитов. Мне так думается…
— Потому что она не делала ничего из того, что делал я? — взор Элькоса наконец прояснился, и он полностью развернулся к нам с графом лицом. — Думаю, вы в чем-то правы и не правы одновременно. Скорей, шаманы и илгизиты используют иные приемы в обращении с магией, оттого вы не увидели сходства в методике обуздания потоков Силы. К тому же они не творят на потребу, как мы, маги. Не растрачивают себя впустую на иллюзии, на защитные амулеты, на прочие глупости, вроде бы полезные, но без которых можно обойтись. — Он улыбнулся: — Мне понравилась мораль Белого Духа, которой придерживается и ваша названная матушка: дети сами должны найти решение проблемы. И это так верно, так верно… — Магистр вдруг порывисто поднялся на ноги, и в его глазах появился лихорадочный блеск. Элькос явно горячился: — Ведь чем я занимался все прошедшие годы? Берег короля, которому ничего не угрожало. Ничего! Он круглые сутки окружен своими гвардейцами, лучшими воинами Камерата. Тайная служба работает, как отлично отлаженный механизм. Да и среди подданных недовольных им нет. Вы дали низам надежду, король благоволит знати и армии. Наше государство благоденствует, и я тут был совершенно лишним. Все эти охранные заклинания, амулеты — пустая трата драгоценных сил!