Но, как быть с нами, с нашей привычкой диктовать свою волю, тем, кто от нас зависит, кто слабее нас, особенно духом. Как подчас хочется показать, что ты сильнее, умнее, влиятельнее других, продиктовать свою волю, когда напрямую, а когда и закамуфлировано! Сотворить себе кумира из самого себя! Увы. Это тупик, ведущий в никуда. Нет, и не будет никогда, и ни у кого, абсолютной правды, истины в последней инстанции.
Пора понять нам всем – каждый день и каждый час надо доказывать и объяснять свою правоту спокойно, без истерик и пустых наставлений. Снова и снова, если Вы уверены в своей правоте. Тогда Вы сможете быть услышанными, и, может быть, понятыми. А это уже немало!
4.Сегодня мне 70.
Вот и наступил тот день, о котором я думал еще ребенком. Неужели и мне когда-нибудь исполнится так много лет? И каким я стану, как изменюсь внешне и внутренне? Эти и другие вопросы я задавал себе в разном возрасте, начиная, наверное, с 7 лет. Почему это так запомнилось? Как не смешно это сейчас выглядит, но в 1957 году я, подсчитав, понял, что в год столетия революции мне исполнится 70 лет. Тогда отмечали всего лишь 40-летие октябрьского переворота. Как же еще нескоро это должно было произойти!
И как быстро пролетели годы, прошла жизнь. Ушли родители, выросла дочь. Сегодня рядом женщина, почти что ровесница дочери. Очень близкий мне человек, но не прошедший той, твоей жизни, не способный понять того, что пережито твоим поколением. Правда, может быть, и хорошо, что не пережито.
У каждого поколения свои отметины, у кого революция и ее последствия, Это поколение уже ушло, Я помню их, своих бабушек и дедушек, людей переживших страшное, многие из них так и не смогли прожить жизнь так, как они хотели. Не дала власть, создав для них невольно, а подчас и специально, просто невыносимые условия. А они все вынесли и выжили, хотя внутри каждый нес свою боль.
Очень непростая судьба досталась и поколению моих родителей: детство в 30-х, война, послевоенная нищета и только в 60-е – 70-е годы появилась возможность хоть чуть-чуть пожить более-менее достойно. Советская власть, о которой сейчас некоторые вспоминают чуть ли не с восторгом, думала о чем угодно: о мировом соревновании с капитализмом во всем, от спорта до ракет и балета и тратила на это весь скромный бюджет государства. Только о гражданах своих власть никогда не думала, хотя по лозунгам об этом и не догадаешься. Многие сегодняшние апологеты того времени, социалистического бытия или забыли или не жили тогда в пору тотального дефицита всего: от картошки, до туалетной бумаги и личного автомобиля, приличной одежды и т.д.
Некоторые публицисты говорят о замечательной советской медицине, видимо специально забывая, что она была прекрасной для верхушки, а для остальных людей были очереди в поликлиниках, больницах, очень низкий уровень их оснащенности. То же самое можно сказать и об образовании, сейчас настолько мифологизированном, что только диву даешься.
Один вопрос возникает в этой связи: если у нас было такое прекрасное образование, куда делись его результаты и почему у нас преобладают малограмотные люди, начиная с политиков, заканчивая людьми науки и искусства. Куда делась их культура и образованность? Да и была ли она?
Мне кажется, в высказываниях людей, ностальгирующих по ушедшим временам, главным мотивом является тоска по ушедшей молодости. Отчасти я их понимаю, но жить снова во времена той эпохи застоя никому не пожелаю.
С годами человек, конечно, меняется и не только внешне. Трансформируются взгляды на те, или иные события, появляются новые интересы, возникают устремления и цели, о которых когда-то и не мечтал. Это естественно, но главное, ключевое, сокровенное в каждом из нас, остается, по-моему, неизменным.
Это отношение к жизни, к людям, близким и далеким, цели: личностные и профессиональные; доброта или ее отсутствие. Эти качества даются нам от своих предков и воспитываются ими же в нашем детстве. И от нас и только от нас зависит, как и с чем мы придем к жизненному финишу. Когда он будет, никто не знает, но каждый из нас, живущих в этом безумно сложном и в тоже время таком простом и замечательном мире, делает все, чтобы о нем знали и помнили. Потом, после его ухода, Помнили добром или…
Будем жить и надеяться.
Мой лучший друг умер
Жизнь наша непредсказуема, увы, и мы не просто смертны, но, как писал Булгаков, внезапно смертны. Полтора года назад, за несколько дней до нашей встречи за границей на отдыхе, внезапно заболел мой друг Женя.